Иван Агаянц оставил Отто Скорцени с носом (Из истории военной разведки)

Трудно переоценить значение, которое имела добытая в годы Великой Отечественной войны внешней разведкой информация о планах и намерениях союзников СССР – Англии и США, их действительном отношении к Советскому Союзу, взглядах на послевоенное устройство.

Советскому руководству приходилось проводить свою внешнюю политику в годы войны в сложных условиях. Информация разведки, поступавшая от надежных источников, свидетельствовала о том, что конечные цели войны у Англии и США были иными, чем у Советского Союза. Они рассчитывали на максимальное истощение в ходе войны и СССР, и Германии, с тем чтобы после войны установить выгодный им порядок в мире, прежде всего ограничить влияние Советского Союза. Исходя из этих целей, наши союзники и решали вопросы оказания материальной и военной помощи СССР, открытия второго фронта, судьбы послевоенной Германии, Польши, других стран Восточной Европы.

Советская внешняя разведка, благодаря усилиям своей агентуры, приобретенной еще в предвоенные годы, получала практически полные данные обо всех этих замыслах и намерениях союзников, что позволяло руководству страны проводить гибкую политику, а на встречах с руководителями союзных государств твердо отстаивать интересы нашей страны.

ИРАН В ПЛАНАХ ГИТЛЕРА

Накануне Второй мировой войны в планах Гитлера Ирану отводилась важная роль. Иран – это прежде всего нефть и стратегические коммуникации. Через эту страну лежал путь в Афганистан и далее – в Индию, куда нацисты намеревались двинуть войска вермахта после победы над СССР.

Чем ближе была Вторая мировая война, тем сильнее Реза-шах Пехлеви, диктатор Ирана, тяготел к сближению с Германией во всех областях, и в особенности в военной. К началу войны в Иране находилось около 20 тыс. немецких граждан: военные инструкторы, разведчики и агентура под видом торговцев, бизнесменов, инженеров. Через резидентуры своей разведки и их агентурную сеть, включая многочисленных агентов влияния, гитлеровцы воздействовали на политические круги Ирана, на командование вооруженных сил, жандармерию и полицию. И хотя 4 сентября 1939 года правительство Ирана заявило о своем нейтралитете, на деле оно открыто продолжало следовать прогерманскому курсу.

Шли месяцы, и Иран все дальше отходил от декларированного нейтралитета. В июне 1941 года Берлин потребовал от иранского правительства вступления в войну на стороне Германии. Несмотря на колебания Реза-шаха Пехлеви, созданный им Высший военный совет Ирана отверг это требование. Тогда гитлеровские спецслужбы начали подготовку государственного переворота с целью свержения иранского диктатора, не решившегося вступить в войну. Для этого в Тегеран в начале августа 1941 года тайно приезжал шеф германской военной разведки (Абвера) адмирал Вильгельм Канарис. Одновременно на иранской территории резко активизировалась разведывательно-диверсионная деятельность фашистской агентуры.

Следует подчеркнуть, что с началом Второй мировой войны Иран стал играть ключевую роль не только на Ближнем и Среднем Востоке. Захват фашистской Германией Норвегии и Шпицбергена крайне осложнил возможность использования морских дорог, ведущих в северные порты СССР. И Иран с его незамерзающим Персидским заливом и пересекающей всю его территорию железнодорожной магистралью мог стать и стал стратегическим путем для осуществления поставок в нашу страну по ленд-лизу вооружений, боеприпасов, продовольствия, медикаментов и иных грузов, необходимых для ведения войны. Командование вермахта, конечно, учитывало это и пыталось всячески помешать.

Советское правительство не могло оставаться безучастным к развитию событий в Иране. Оно трижды предупреждало иранское правительство о создавшейся угрозе вовлечения Ирана в войну. Поскольку заявления СССР игнорировались, а обстановка продолжала ухудшаться, Москва, на основании статьи шестой Советско-иранского договора от 26 февраля 1921 года и по согласованию с Лондоном и Вашингтоном, приняла решение о вводе в Иран частей Красной армии, о чем уведомила иранское правительство нотой от 25 августа 1941 года.

Уже к сентябрю 1941 года советская ударная группировка в составе двух армий заняла северные провинции Ирана. Этот шаг был предпринят для того, чтобы пресечь подрывную деятельность нацистской агентуры и предотвратить нападение гитлеровских войск с этого плацдарма на южные границы СССР. Одновременно, в соответствии с международным соглашением, в юго-западные провинции вошли подразделения английских войск. Советские и английские части соединились в районе Казвина, южнее Тегерана, а 17 сентября вошли в иранскую столицу.

Хотя советско-английская военная акция и переломила ситуацию в Иране, позиции гитлеровских спецслужб в стране и их иранских пособников сохранялись. Жесткое противоборство с Абвером Вильгельма Канариса и политической разведкой Вальтера Шелленберга (СД) на территории Ирана продолжалось до конца войны. Более того, Иран использовался гитлеровскими спецслужбами и для ведения шпионско-подрывной работы на территории СССР. Тегеранская резидентура сообщала в Центр в 1941 году: «Немцы из Ирана руководят разведкой, работающей в СССР, они «перелетают» из Ирана в СССР и обратно, как саранча».

РЕЗИДЕНТУРА НКВД ДЕЙСТВУЕТ

В Тегеране действовала главная резидентура советской внешней разведки, которую возглавлял молодой, но достаточно опытный разведчик Иван Иванович Агаянц. Ей были подчинены периферийные резидентуры и разведпункты в различных иранских городах.

Перед резидентурами советской внешней разведки в Иране руководством НКВД была поставлена приоритетная задача по «созданию агентурной сети в целях выявления сотрудников и агентов иностранных разведок, враждебных СССР организаций, предотвращения возможных диверсий и иной подрывной работы, направленной на срыв военно-хозяйственных мероприятий, проводимых СССР в Иране».

Активность советской разведки в Иране по существу парализовала деятельность подпольных профашистских организаций в стране, способствовала нанесению сокрушительного удара по немецким спецслужбам: они не смогли в полной мере раскрыть свой потенциал и решить многие из поставленных перед ними задач, в том числе и по подготовке покушения на руководителей стран «Большой тройки» в ходе работы Тегеранской конференции, которая проходила с 28 ноября по 1 декабря 1943 года.

Из истории хорошо известно, что в 1943 году, в период работы Тегеранской конференции, гитлеровские спецслужбы планировали уничтожить лидеров «Большой тройки». Операцию по физическому устранению глав трех государств немцы назвали «Длинным прыжком». Почему же «Длинный прыжок» не удался?

Проведение операции было поручено любимцу Гитлера – опытнейшему парашютисту-диверсанту Отто Скорцени. Именно он руководил ранее операцией «Дуб» по освобождению из-под ареста Муссолини, захваченного итальянскими партизанами. Возглавляемые Скорцени 106 немецких диверсантов приземлились на 12 десантных планерах в районе высокогорного отеля «Спорт», расположенного в местечке Гран-Сасо в Апеннинах, и отбили Муссолини у охранявших его 250 партизан, которые не успели сделать ни одного выстрела. Муссолини был вывезен на прилетевшем за ним двухместном самолете.

Но вернемся к событиям в Тегеране. Передовая группа подразделения Скорцени, состоявшая из шести немецких диверсантов, включая двух радистов, была сброшена на парашютах в районе города Кум, что в 70 км от иранской столицы. Группа должна была пробраться в Тегеран, наладить радиосвязь с Берлином и подготовить условия для высадки основного десанта во главе со Скорцени. Диверсию планировалось устроить 30 ноября в день рождения английского премьера. Более двух недель добирались диверсанты с большим количеством оружия и снаряжения до Тегерана и разместились на конспиративной вилле, подготовленной для них немецкой агентурой. Тегеранской резидентуре НКВД удалось первой добыть информацию о десанте и обнаружить местонахождение группы. Все шесть немецких «коммандос» были арестованы. Когда немецким спецслужбам стало известно о провале передовой группы, в Берлине решили отказаться от направления в Тегеран главных исполнителей операции «Длинный прыжок».

В 1964 году проживавший в Мадриде бывший начальник секретной службы СС Отто Скорцени в беседе с корреспондентом парижской газеты «Экспресс» заявил, в частности, следующее:

«Из всех забавных историй, которые рассказывают обо мне, самые забавные – это те, что написаны историками. Они утверждают, что я должен был со своей командой похитить Рузвельта во время Ялтинской конференции. Это глупость: никогда мне Гитлер не приказывал этого. Сейчас я вам скажу правду по поводу этой истории: в действительности Гитлер приказал мне похитить Рузвельта во время предыдущей конференции – той, что проходила в Тегеране. Но… Из-за различных причин это дело не удалось обделать с достаточным успехом».

В газете «Правда» за 19 декабря 1943 года было помещено сообщение следующего содержания:

«Лондон, 17 декабря (ТАСС). По сообщению вашингтонского корреспондента агентства Рейтер, президент Рузвельт на пресс-конференции сообщил, что он остановился в русском посольстве в Тегеране, а не в американском, потому что Сталину стало известно о германском заговоре.

Маршал Сталин, добавил Рузвельт, сообщил, что, возможно, будет организован заговор на жизнь всех участников конференции. Он просил президента Рузвельта остановиться в советском посольстве с тем, чтобы избежать необходимости поездок по городу. Черчилль находился в британском представительстве, примыкающем к советскому посольству. Президент заявил, что вокруг Тегерана находилась, возможно, сотня германских шпионов. Для немцев было бы довольно выгодным делом, добавил Рузвельт, если бы они могли разделаться с маршалом Сталиным, Черчиллем и со мной в то время, когда мы проезжали бы по улицам Тегерана.

Советское и американское посольства отделены друг от друга расстоянием примерно в полтора километра...»

В конце 2003 года, выступая перед журналистами в пресс-бюро СВР России, главный консультант Службы внешней разведки генерал-лейтенант Вадим Кирпиченко следующим образом высказался о событиях теперь уже 70-летней давности:

«Хочу ответить тем, кто продолжает бесконечную дискуссию, действительно ли готовилась операция по уничтожению лидеров «Большой тройки» в столице Ирана Тегеране.

Первое секретное донесение о том, что такое покушение может быть совершено, пришло от советского разведчика Николая Кузнецова после доверительной беседы с ним штурмбаннфюрера СС фон Ортеля. Этот высокопоставленный немецкий контрразведчик фактически проговорился, что планируется уничтожение трех руководителей стран антигитлеровской коалиции. Именно Ортель был назначен начальником диверсионной школы в Копенгагене и готовил исполнителей для этой акции. Позднее Советский Союз и Великобритания получили другие подтверждения, что подготовка к покушению на Сталина, Черчилля и Рузвельта действительно велась.

Знание советскими и британскими разведчиками реальной обстановки в стране пребывания позволило заблаговременно сорвать планы гитлеровцев, в том числе подготовку к покушению на лидеров трех великих держав. Накануне Тегеранской конференции советской разведке удалось добыть достоверную информацию о десанте передовой группы из шести немецких «коммандос», сброшенных на парашютах в районе города Кум, откуда они направились на связь с руководителями предстоящей операции. Дневник унтершарфюрера СС Рокстрока, который был захвачен во время ареста этого радиста и сохранился в архивах СВР, подтверждает, что диверсанты добирались до Тегерана более двух недель: у них было много снаряжения и оружия. Все диверсанты были арестованы.

Советская разведка сорвала заговор гитлеровцев, как говорится, еще на дальних подступах к встрече глав великих держав».

Одновременно следует подчеркнуть и ту значительную роль, которую сыграли в предотвращении заговора, нейтрализации вражеской агентуры и надежной охране делегаций прибывшие в Тегеран специальные оперативные группы двух центральных контрразведывательных ведомств: НКВД под руководством генерал-лейтенанта Павла Федотова и ГУКР СМЕРШ НКО СССР во главе с подполковником Николаем Кравченко, которые действовали во взаимодействии с тегеранской резидентурой внешней разведки.

Историк отечественных спецслужб Анатолий Терещенко в одной из своих последних работ рассказывает:

«Блестяще и быстро проведенная советскими органами государственной безопасности операция по нейтрализации запланированного теракта удивила союзников. Рузвельт пожелал увидеть кого-либо из людей, спасших троице жизни. Сталин представил сотрудника СМЕРШ, участника фронтовых операций, подполковника Николай Кравченко. Рузвельт удивился низкому званию контрразведчика и пожелал, чтобы он стал генералом. Черчилль тоже присоединился к этой просьбе. Сталин не отказал союзникам.

– Перед вами генерал-майор Кравченко, – произнес торжественно руководитель СССР...»

От себя добавим, что молодому генералу шел тогда тридцать второй год. По натуре скромный, даже несколько застенчивый человек, до конца войны он еще не раз блестяще зарекомендовал себя на негласном фронте в борьбе со спецслужбами гитлеровской Германии.

НЕКОТОРЫЕ ИТОГИ КОНФЕРЕНЦИИ

Встреча «Большой тройки» состоялась в Тегеране в период, когда обстановка на советско-германском фронте коренным образом изменилась и наметился явный поворот в войне в пользу СССР.

К концу 1943 года стратегическое положение СССР значительно упрочилось. В феврале 1943 года победой Красной армии закончилась Сталинградская битва. Сражение на Курской дуге знаменовало собой коренной успех советских Вооруженных сил. В ноябре 1943 года Красная армия, форсировав Днепр, освободила Киев. Все более становилось очевидным, что Советский Союз в состоянии в одиночку разгромить гитлеровскую Германию и оккупировать всю Европу, тем более, что несмотря на ранее данные обещания, союзники не торопились с открытием второго фронта и всячески затягивали решение этого вопроса.

Еще в 1942 году советская внешняя разведка информировала руководство страны о том, что союзники СССР по антигитлеровской коалиции намеревались открыть второй фронт только в двух случаях: если СССР окажется на грани поражения и им придется спасать себя и свои колонии и если окажется, что Советский Союз способен в одиночку разгромить врага. Тогда союзники поспешат «на помощь», чтобы не опоздать к дележу германского пирога. К началу работы Тегеранской конференции вырисовывалась именно вторая ситуация.

Сталин и советская делегация разместились на территории посольства СССР в Тегеране. Как отмечалось выше, вскоре туда же по приглашению главы советской делегации переселился и президент США Рузвельт. Черчилль был недоволен, что Рузвельт поселился в советском посольстве. Он полагал, и не без оснований, что это был хитрый ход со стороны Сталина, который давал возможность советскому лидеру встречаться в Рузвельтом в неофициальной обстановке и обговаривать без Черчилля важные вопросы, склоняя Рузвельта на свою сторону.

Основными вопросами, обсуждавшимися в Тегеране, были военные, особенно вопрос об открытии второго фронта в Европе. Первоначально Черчилль не хотел выносить этот вопрос на обсуждение «Большой тройки». Он надеялся затянуть высадку союзников во Франции и сосредоточить их военные усилия в районе Средиземного моря, на севере Италии и на Балканах, чтобы отрезать советские войска от Австрии и не допустить их далеко в Европу.

Сталин без труда разгадал этот маневр британского премьера. Опираясь на цифры, он показал, что в 1943 году из-за пассивности союзников германское верховное командование сумело сосредоточить против Красной армии новые ударные группировки. Со ссылкой на данные советского Генерального штаба Сталин сообщил об осложнении обстановки на советско-германском фронте и о положении дел под Киевом, где немцы пытаются предпринять контрнаступление.

Одним из центральных вопросов на конференции было выяснение того, что считать вторым фронтом и где его следует открывать. Начиная с 1942 года, союзниками разрабатывались два возможных варианта открытия второго фронта: вторжение англо-американских войск в Северную Африку (операция «Торч») и американо-британское вторжение во Францию (операция «Оверлорд»). В ходе Тегеранской конференции советская делегация буквально вынудила британских коллег признать, что операция «Оверлорд» должна представлять собой главную операцию союзников и что начинать и проводить ее следует непременно на территории Северной Франции. Сталин со знанием дела провел критический обзор возможностей наступления союзников против Германии с других направлений. Наиболее подробно им был рассмотрен вариант операций на Средиземном море и на Апеннинском полуострове, где союзные войска приближались в Риму. Эти операции он рассматривал как второстепенные.

Сталин предложил своим западным союзникам глубоко обоснованный в военном отношении вариант осуществления трех взаимосвязанных операций, полностью соответствующих сути и масштабам настоящего второго фронта. Главными силами союзники должны были действовать в Северной Франции, а вспомогательный удар наносить на юге этой страны с последующим наступлением на север для соединения с главными силами. В качестве отвлекающего маневра они должны использовать наступление в Италии. При этом Сталин достаточно подробно изложил наиболее целесообразный порядок взаимодействия вышеназванных трех операций по времени и задачам. Его активно поддержал Рузвельт, которому не нравилось стремление Черчилля закрепить за Англией доминирующее положение в «Большой тройке» и установить после окончания войны ее господство в Средиземноморье. В результате советское предложение о сроках операции «Оверлорд» и вспомогательных операциях на юге Франции было принято. По настоянию Сталина участники Тегеранской конференции приняли письменное решение об открытии второго фронта во Франции в мае-июне 1944 года.

Сам второй фронт в результате победы Советского Союза уже не играл той роли, которую мог бы иметь в наиболее трудные годы. Теперь он был нужен больше самим союзникам, чтобы удержать под своим влиянием страны Европы. И об этом советская внешняя разведка также получала убедительную документальную информацию, раскрывающую намерения союзников на конец войны и послевоенный период.

Для советской внешней разведки главной, таким образом, стала добыча сведений о том, на что нацелены послевоенные планы США и Англии. Полагая, что СССР будет обескровлен, они надеялись извлечь из этого односторонние преимущества. Черчилль отстаивал «балканский вариант» окончания войны с созданием своего рода кордона на пути советских войск в Центральную и особенно Южную Европу. США рассчитывали максимально ослабить Германию как возможного конкурента, разделив ее на ряд небольших государств. Грецию и Италию союзники рассматривали как зону своего преимущественного влияния. Одним из центральных плацдармов борьбы стала Польша. Черчилль стремился поставить под сомнение ее границы с Советским Союзом, установленные в 1939 году. На конференции шла напряженная борьба за влияние на Югославию.

Идя навстречу просьбам правительства США, советская делегация заявила о готовности СССР вступить в войну против Японии по завершении военных действий в Европе. Это был ее главный козырь на конференции.

Сталин не случайно выбрал Тегеран в качестве места встречи «Большой тройки». Иран находился в непосредственной близости к фронтам боевых действий, которыми он продолжал руководить из Тегерана. Тем самым Сталин как бы подчеркивал, что он, в отличие от своих коллег, представляет страну, наносящую смертельные удары фашистскому зверю, в то время как союзники топчутся на месте и медлят с открытием второго фронта, который ускорил бы окончание войны.

После Тегеранской конференции всему миру стало ясно, что война идет к концу и поражение Германии и Японии неизбежно. 6 июня 1944 года войска США и Англии высадились в Нормандии. Операция «Оверлорд» началась.

Однако уже к концу 1944 года американские и британские войска в Европе неожиданно для них столкнулись с весьма сложной обстановкой на германском фронте. 16 декабря германские войска внезапно нанесли мощный удар в Арденнах, что поставило англо-американских союзников в трудное положение. Хотя против войск антигитлеровской коалиции на Западном фронте немцы выставили свои далеко не лучшие дивизии, состоявшие в основном из запасников, лиц довольно преклонного возраста и солдат, недавно выписавшихся из госпиталя, союзники под их ударами покатились без оглядки вспять. Гитлеровцам удалось серьезно расстроить управление американской и английской армиями. США и Англия, сосредоточившие в годы войны свои усилия на совершенствовании воздушной мощи, стали ощущать острую нехватку сухопутных войск. Американское командование уже ввело в дело 87 из имевшихся в его распоряжении 89 дивизий и осталось без резервов перед лицом германского наступления.

Не лучше шли дела у наших бывших союзников в Италии и на Дальнем Востоке. На Апеннинах их войска в конце 1944 года остановились перед мощными оборонительными линиями германской армии. На Дальнем Востоке императорская армия Японии, потерпевшая от американцев сокрушительное поражение на море, внезапно развернула крупное наступление в континентальном Китае, пытаясь выиграть время и максимально затянуть войну. Неудачи союзников в Европе и на Дальнем Востоке побудили Черчилля и Рузвельта обратиться к Сталину с личными посланиями с просьбой ускорить наступление Красной армии на Восточном фронте.

Сталин в ответном послании заверил своих союзников, что начало советского наступления в Польше будет ускорено и произойдет, как только «позволят погодные условия». Это был почти неприкрытый намек на отговорки Черчилля в 1943 году открыть боевые действия против Германии на Севере Европы под тем предлогом, что «погода не благоприятствует этому». В ответ на просьбу союзников Красная армия 12 января 1945 года, на две недели раньше намеченного срока, развернула наступление против Германии в Польше. На Восточном фронте германского вермахта разразилась катастрофа. Германское командование было вынуждено отказаться от наступления в Арденнах и перебросить освободившиеся дивизии на Восток. Американо-британские войска на Западном фронте были спасены и вскоре возобновили наступление. 18 января 1945 года президент США Рузвельт писал в секретном послании Сталину: «Подвиги, совершенные вашими героическими воинами раньше, и эффективность, которую они уже продемонстрировали в этом наступлении, дают все основания надеяться на скорые успехи наших войск на обоих фронтах».

Арденнская катастрофа союзнических войск еще раз подтвердила, что без тесного сотрудничества стран антигитлеровской коалиции скорая победа в войне против Германии и Японии является нереальной. В частности, Главнокомандующий американскими войсками на Дальнем Востоке генерал Макартур докладывал президенту США Рузвельту, что для окончательного разгрома Японии ему потребуется помощь 60 советских дивизий. В противном случае война затянется до 1947 года и обойдется США в виде потери в один миллион человек.

Назрела настоятельная необходимость в срочном согласовании дальнейших действий стран антигитлеровской коалиции для окончательного разгрома Германии, Японии и ускорения сроков завершения Второй мировой войны. Требовали тщательной проработки и проблемы послевоенного устройства в Европе. Представители СССР, США и Великобритании договорились об очередной встрече лидеров «Большой тройки». Местом ее проведения была избрана Ялта, незадолго до этого освобожденная Красной армией от гитлеровской оккупации.