Невидимая оккупация

Бесконтактная оккупация

В рабочую бытовку нашего коммунального предприятия, которое, в числе прочего, занимается уборкой мусора в небольшом украинском городке, кто-то из работников принес выброшенную на мусор книгу Александра Фадеева «Молодая гвардия».

Книга эта – для тех, кто понимал, - была более чем актуальной: в ней рассказывалось об оккупации, - к тому же – об оккупации на Украине, - где, на протяжении последнего столетия, западными завоевателями всякий раз разыгрывается примерно один и тот же сценарий.

Правда, в нынешнем своем варианте этот сценарий реализуется в несколько непривычном, «творчески переработанном», виде, - позволяющем всем вовлеченным в эту масштабную постановку явственно ощутить дыхание «последних времен». Суть новации в том, что в очередной своей попытке нас поработить, западные завоеватели всю мощь своих «орудий» направляют уже не на бренные наши тела, как прежде, а, в первую очередь, на наши души. Для наших же тел, приговоренных ими к погибели, они, наоборот, провозгласили право на всяческие «наслаждения». Поэтому столь многие, увлеченные раздольем, открывающимся для всевозможных телесных наслаждений, не замечают ведущейся против них войны – и выбрасывают на мусор книги, по-добные «Молодой гвардии», считая их ненужными. Хотя, о том, что и для наших тел эта невидимая война не проходит бесследно – не так-то трудно догадаться «по плодам»: человеческие потери населения Украины, начиная с 1991- го года, - более 7 миллионов – вполне сопоставимы с потерями этого населения в годы Великой отечественной войны (в различных источниках приводятся цифры от 5 до 8 миллионов человек), когда, в отличие от наших дней, враги стреляли по нашим людям из пушек и всякого другого оружия, и сыпали на их головы бомбы.

Впрочем, не все в наши дни столь безразлично относятся к литературе о Великой войне. В последние годы стало как-то заметно, что многие знакомые, в том числе и люди довольно молодые, начали живо интересоваться книгами о войне, о боевом пути выдающихся ее участников, о подробностях и перипетиях тех или иных ее важнейших событий, о партизанском движении…

Кстати, вспоминая свое «детство и отрочество», прошедшее в «застойные» годы, должен сказать, что в ту пору книгами о войне молодежь интересовалась мало – несмотря на то, что коммунистическая власть уделяла большое внимание тому, что тогда называлось «военно-патриотическим воспитанием».

Причина, возможно, в том, что в те годы честные книги, содержащие правдивые и ценные свидетельства о Великой Отечественной войне, совершенно терялись в огромном потоке книжной макулатуры, наштампованной предприимчивыми литературными деятелями, специализировавшимися на этой тематике, и формально соответствующей всем требованиям, которые выдвигала власть к литературным произведениям об этой войне. И тогдашняя молодежь, не чувствовавшая по тому времени особой актуальности этой литературы, не очень-то желала брать на себя труд разбираться в этом потоке.

Теперь же – те, кто сознают актуальность этой литературы – готовы, даже в дошедших до нашего времени остатках этого потока, выискивать крупицы бесценной правды...

В общем, взяв в руки принесенную с мусора «Молодую гвардию» и открыв ее наугад, я уже не смог от нее оторваться…

В начале романа Фадеев подробно описывает, как и с какими чувствами жители Краснодона, после того как наша армия оставила этот город, ожидали появления оккупантов; как оккупанты, появились сначала на гребне холма за городом - в виде движущейся темной ленты, оказавшейся отрядом мотоциклистов, которые проехали в город и вскоре возвратились обратно, – после чего, из-за горизонта, в город потянулась нескончаемая колонна вражеского транспорта, издали похожая на вползающую в город змею; как растекшиеся по городу чужеземные солдаты, в серых мундирах и с непривычным для русского уха резким говором, стали заселять дома горожан, стрелять по всему городу собак и рубить кусты в заселяемых усадьбах, боясь, что за кустами могут спрятаться партизаны; как заполнившие город оккупанты грабили, бесчинствовали, убивали…

У нас же – всего этого не было…

Особенностью нынешней оккупации, о которой большинство оккупированного населения даже и не догадывается, является новый, бесконтактный, метод управления оккупированной территорией. Этот метод - дистанционного управления извне – не что иное, как одно из новейших достижений прогресса, творчески перенесенное нашими историческими противниками из сферы технической – в общественно-политическую жизнь.

Все это, в некотором роде, можно сравнить с тем путем развития, который прошла на наших глазах привычная всем телевизионная техника. Ведь сравнительно еще недавно, на «заре телевидения», чтобы включить телевизор, нужно было взять в руку телевизионный шнур с вилкой и, подойдя со шнуром к розетке, сунуть вилку в розетку. Теперь же обладателю телевизора, чтобы получить из него «информационно-развлекательный продукт», достаточно, не поднимаясь с дивана, направить на телевизор пульт и нажать на этом пульте нужную кнопку.

Примерно таким же методом управляются в наши дни и оккупированные территории: вместо ставшего ненужным непосредственного контакта – используются денежные потоки и питаемое этими потоками «общественное мнение».

Правда, вся эта система рассчитана на «социум», состоящий из особей, лишенных всяких «отвлеченных рассуждений», - для которых направление и интенсивность их деятельности напрямую и исключительно зависят от источника и суммы поступаемых к ним денежных потоков. Но формированию именно такого «социума» как раз успешно служит вышеупомянутый телевизор, на протяжении последнего столетия заменивший в наших домах иконы. (И, попутно заметим, чтобы разрушить всю эту хитроумную технологию – нужно, соответственно, вместо телевизоров – снова обратиться к иконам).

В нашем случае, система контроля над оккупированной территорией осуществляется следующим, примерно, образом: «туземной администрации» дается своего рода «карт-бланш» на то, чтобы творить все, что ей вздумается – воровать, самоуправничать, сколько угодно попирать всяческие права порабощенного населения – с одним лишь условием: не делать ничего такого, что могло бы ослабить геополитический или экономический контроль оккупантов над захваченной территорией. В случае с Украиной – главное требование оккупантов к ее «туземной администрации» состоит в недопущении участия Украины в объединительных процессах на пространстве искусственно разделенной нашей великой страны. Поэтому наши «туземные власти» изо всех сил стараются насаждать в подчиненном им населении дух отчуждения от других частей прежде единого целого и поощрять все то, что служит нашему разделению, в стремлении сделать это разделение необратимым. К этому примешивается и раздавшееся самомнение наших вознесенных «в князи» правителей, их детская привязанность к атрибутам власти и нежелание расставаться с этими любимыми «игрушками».

Что же касается всех безобразий, творимых «туземными правителями» на вверенной им территории, - то они оккупантам лишь на руку: ибо тогда гораздо легче добиться от всякого такого правителя нужного послушания, и очень удобно, в случае необходимости, снять такого правителя, причем руками самого порабощенного народа, под торжествующее улюлюканье толп, конфисковав при этом в свою пользу все, этим правителем, «нажитое непосильным трудом».

Кстати, точно также поступают и высшие «туземные власти» по отношению к подчиненным им «властям на местах», - которым тоже позволено делать все что угодно, при условии строгой подчиненности вышестоящему начальству (часто подкрепленной всевозможными «бизнес-схемами»). Благодаря всему этому создается четкая «беспроводная» связь от того самого «пульта с кнопкой», находящегося за океаном, - и до всякого мелкого нашего начальника, то есть, некая «вертикаль», построенная на принципах, угодных тем, у кого в руках «пульт».

Если же любой, самый мелкий, начальник окажется плохим проводником упомянутой руководящей воли, передаваемой сверху вниз – то его нетрудно сместить. И сделать это будет гораздо легче, если он, как от него и требуется, погрязнет в воровстве и во всевозможных злоупотреблениях, - поощряемый к тому личным примером вышестоящего руководства и насаждаемой в обществе через СМИ системой ценностей и стандартов.

Кстати, к всевозможному воровству, в разных формах, негласно подталкивается и все население – от «рабочих и служащих» до врачей, учителей и самих «блюстителей закона», - что дает «моральное право» всем «избранным» воровать по-крупному и позволяет держать в повиновении всякого, у кого «рыльце в пуху». Благодаря этому, чуть ли не вся «держава» оказывается повязанной некой «круговой порукой» и всякий нашкодивший становится заинтересованным в незыблемости существующего положения.

Подобного рода дистанционный, бесконтактный, метод управления порабощенными народами имеет для оккупантов многие преимущества перед теми способами управления оккупированными территориями, которые применялись оккупантами в прошлой войне. Важно для них уже то, что теперь для захвата и удержания под контролем нашей территории для них нет уже необходимости жертвовать жизнями своих солдат и подвергать себя дискомфорту, связанному с особенностями нашего сурового климата и нашего непривычного для них быта.

Заодно оккупанты избавляют себя и от необходимости нести ответственность за то, что происходит на порабощенной ими территории. Вся ответственность перекладывается на «туземные власти», служащие, на самом деле, не более чем декорацией, - и, в конечном итоге, на сам народ, вовлеченный в процедуру избрания этих властей.

Однако главнейшим преимуществом нынешних оккупантов является дезориентация оккупированного народа, невозможность для него понять, кто против него воюет. А это позволяет поработителям исключить для себя опасность повсеместного всенародного сопротивления...

Ведь раньше, когда оккупанты присутствовали на нашей земле осязаемо – сколько не называй наступившие перемены всякими благообразными словами – «независимостью», «демократией», «свободой»… - всем было ясно, что происходит, и видно безо всяких помех: кто оккупанты, зачем они пришли, и кто их пособники...

Теперь же оккупированный наш народ пребывает в уверенности, что он сам управляет собственной судьбой. Избранные им правители заявляют о строительстве независимой державы, и имитируют полноценную самодостаточную государственную жизнь, со всей надлежащей державной атрибутикой – флагом, гербом, гимном, собственной валютой и прочим… Правители все время что-то говорят о каких-то своих хозяйственных прожектах и рисуют радужные перспективы, парламент без устали принимает какие-то законы… Народ же – видя перед своими глазами повсеместный развал, всеобщее обнищание и деградацию – объясняет все это тем, что он, будто бы на этот раз ошибся и выбрал не тех правителей…

Однако и все новые, выбранные народом правители, немедленно встраиваются оккупантами во все ту же «дистанционную систему», получают «карт-бланш» на «кормление» «сравнительно честными», как говорил Остап Бендер, способами – и, одновременно, те самые условия своего пребывания у «корыта». Припав же к «денежным потокам», в той или иной их форме, и ощутив их пленительный вкус (зачерпнув из этих «потоков» сколько возможно и наполнив этим все свои «емкости»), - новоизбранные правители и пришедшая с ними «элита», - так же как и их предшественники, - становятся кровно заинтересованными в незыблемости глобальной долларовой пирамиды и построенной на долларовых потоках «дистанционной системы» управления территориями. То, к чему они жадно припали - постепенно проникает в кровь их и в плоть, преобразуя все естество; дополнительной же гарантией их послушания является то, что, по предварительным условиям, те самые «емкости» с зачерпнутым из «потоков» хранятся у тех, у кого в руках «пульт»…

Таким образом, нынешние оккупанты исправили ошибку своих предшественников. Ведь накануне Великой отечественной войны у многих граждан нашей страны было немало причин быть недовольными советской властью и воспринимать тех, кто пришли на нашу землю – как избавителей от многих «ужасов коммунистического режима». В связи с этим многие из них поначалу рисовали в своем сознании различные, тактического плана, компромиссные схемы по возможному взаимодействию с этой силой. Однако, когда явившиеся к нам немцы, заняли населенные пункты и предстали перед оккупированным населением «во всей красе», так что все воочию убедились, чего они хотят, – то подавляющее большинство наших людей сделало однозначный выбор.

Наверное, если бы и сейчас пресловутый «новый мировой порядок» явился бы к нам не скрытно, в виде сладкой и липкой лжи, незаметно проникающей в каждую душу, - а ввалился бы к нам в открытую, с громыханием военной техники и с наглыми мордами оккупантов, с разрывами бомб и снарядов; когда бы все эти Биллы, Джорджи и Бараки, Хиллари и Кондолизы… - вместо лицемерных улыбок – явили бы нам свой звериный оскал; когда бы все погибшие в нынешней войне и усеявшие своими могилами наши кладбища – погибали бы не тихонько, каждый в своем уголке, а на наших глазах – прошитые пулями или разорванными на части вражескими снарядами... - тогда бы и наша реакция на нынешнюю, ведущуюся против нас войну, думается, была бы другой.

Теперь же, чтобы мы не видели падающих рядом с нами жертв – нам вот уже два десятилетия крутят перед глазами яркий телевизионный калейдоскоп, - в котором бесконечные сериалы сменяются шутками юмористов и проделками неутомимых затейников, вперемешку с всякими соблазнительными картинками и всем тем, что дергает за ниточки наших страстей, - заставляя нас, не отрываясь, смотреть в этот калейдоскоп…

Благодаря всему этому, мы даже и не заметили, когда эта оккупация началась…

 

Черты узнаваемости

Мы помним, как во времена «перестройки» наша власть заговорила о прекращении конфронтации с Западом. И как на Западе все тоже заговорили про дружбу. Помним, как проходили дружественные встречи лидеров двух сверхдержав, сопровождавшиеся всякими, этих лидеров, взаимными реверансами… Помним охватившую весь мир невероятную популярность нашего «миролюбивого» генерального секретаря...

И возобладавшее в нашем обществе движение к открытости, к отказу от вражды с Америкой…

Помним также всеобщий жадный интерес к изучению «белых пятен» нашей истории, стремление к исправлению допущенных за советские годы ошибок… И - к покаянию… Да и как же по-другому: после всенародного отречения от всего того, чем жили наши предки на протяжении тысячи лет, после разрушения храмов, после гибели стольких людей…

Вот только о том, что нас кто–то где–то когда-то «победил» – что-то не помнится… Хотя и время от времени приходилось сталкиваться с утверждением, что будто бы мы «проиграли холодную войну». И это утверждение незаметно, как-то исподтишка, стало проникать в общественное сознание, постепенно становясь общим местом…

И, тем не менее, до сих пор, о нашем якобы «поражении» в открытую никто нам не объявлял…

Конечно, о многом можно было и догадаться… Ну что из того, что последний правитель нашей великой страны не был растерзан врагом, как храбрый Каддафи, а получил Нобелевскую премию и звание «лучший немец» - (и после ему было милостиво предоставлено рекламировать на Западе пиццу и всякие товары народного потребления)? Ведь на иного вождя (хоть он и, по совместительству, «верховный главнокомандующий») – как поется в песне из детского фильма про Буратино - «не нужен нож»… Можно было бы догадаться хотя бы и по тому, что новый, пришедший на смену упомянутому вождю, правитель России - был больше похож на подпоенного водкой медведя, которого хитрый цыган водит на цепи по базару за продетое в нос кольцо - на потеху базарной публики, - заставляя к тому же этого медведя подписывать всякие международные договоры… Или по тому, что между этими «правлениями» произошло расчленение нашей страны… В результате которого оставшаяся от нее часть, оформленная «правопреемницей» прежнего великого государства, - лишилась половины населения и четверти своих территорий…

Но все равно все это называлось для нас всякими благозвучными и обволакивающими словами – «рыночными реформами», «демократизацией», «независимостью» и прочими… И за все, что с нами происходило, народ исправно голосовал, когда его водили на всевозможные «акты волеизъявления»…

Но, раз нам официально ни о каком нашем «поражении», ни тем более об «оккупации» нашей земли, – никто до сих пор не объявлял, то попробуем все это выяснить сами. Зададимся, к примеру, вопросом, оккупирована ли теперь Украина.

Метод лучше избрать самый надежный – евангельский - «по плодам». А чтобы не ошибиться – сравним нынешнее положение на Украине с не оспариваемой никем оккупацией этой территории немецкими войсками в 1941-1944 годы. В поиске же примет «классического» оккупационного состояния территории – обратимся к роману Фадеева, восполнив недостающее в романе – из других источников. В этом смысле роману Фадеева можно вполне доверять: ведь написанный в 1943-1945-х годах, по горячим следам происшедшего, и изданный в 1946-м году, он не мог содержать «бытовых подробностей», существенно идущих вразрез со всем тем, что пережившее оккупацию население Украины совсем недавно видело своими глазами. Тем более что все переделки романа, к которым его впоследствии вынудила власть, и которые увидели свет во второй редакции романа, вышедшей в 1951-м году, касались лишь недостаточно ярко выраженной, по мнению власти, «руководящей и направляющей роли» Коммунистической партии в борьбе с оккупантами. (Сам Фадеев эти исправления характеризовал так: «Переделываю «Молодую гвардию» на старую..»).

Вот, к примеру, некоторые штрихи к характеристике «экономической политики» тогдашних оккупантов, переданные автором через одного из персонажей, старого рабочего паровозостроительного завода:

«- Строили паровозы, строили танки и пушки, а нынче чиним примуса и зажигалки... А немцы... - Он махнул заскорузлым кулаком на маленький сухой руке. - Несерьезный народ!.. Плавают мелко и - воры. Поверишь ли, приехало на один завод сразу три хозяина: Крупп, - раньше завод был гартмановский, так его акции Крупп скупил, - управление железных дорог и электрическая компания - той досталась наша ТЭЦ, ее, правда, наши перед уходом взорвали... Ходили они, ходили по заводу и давай делить его на три части. И смех, и грех: разрушенный завод, а они его столбят, как мужики при царе свои полоски, даже поперек дорог, что связывают завод, ямы порыли, как свиньи. Поделили, застолбили, и каждый остатки оборудования повез к себе в Германию. А тем, что помельче да похуже, тем они торгуют направо и налево, как спекулянты на толкучке. Наши рабочие смеются: "Ну, дал бог хозяев!"[1]

Собеседник старого рабочего высказывает в ответ свое мнение:

« - Мы на селе у себя вот как думаем: ему у нас на Украине промышленность развивать нет никакого расчета, промышленность у него вся в Германии, а от нас ему нужен хлеб и уголь. Украина ему вроде как колония, а мы ему - негры...»[2].

В конце разговора старый рабочий выносит по поводу новых хозяев свой «вердикт»:

« - Не умеют они хозяйничать. Привыкли срывать с чужих, как жулики, с того и живут, и думают с такой, прости Господи, культурой покорить весь свет, - глупые звери»[3].

К сожалению, Фадеев мало упоминает о подробностях развития культурно-образовательной сферы на оккупированной территории Украины и об официальной печати тех лет. В романе мы сталкиваемся лишь с тем, что некоторые его персонажи работают при немцах школьными учителями, и что в Ворошиловграде седьмым отделом фельдкомендатуры издавалась украиноязычная газета «Нове життя». Газета из номера в номер печатала письма к родным от их угнанных детей - о якобы привольной, сытой жизни в Германии и о хороших заработках. Еще мы находим на страницах романа образцы тогдашней немецкой пропаганды: Фадеев описывает немецкий плакат, на котором «веером расположились фотографии, изображавшие парад немецких войск в Москве, немецких офицеров, купающихся в Неве – у Петропавловской крепости, немецких солдат под руку с нашими девчатами на набережной Сталинграда».[4]

Очень возможно, что причину недостаточного освещения «культурной» жизни при немцах и характера тогдашней печати следует искать не только в том, что описание этих сфер оказалось ненужным автору для изображения того, что он хотел изобразить, но также и в том, что гуманитарная политика немцев на Украине имела немало общего с тем направлением гуманитарной политики, которое развивалось на Украине при коммунистической власти [троцкистского разлива]. Речь идет о тотальной украинизации печати и школьного образования, в том числе и в тех регионах, где никогда не говорили по-украински.

Кстати сказать, по интенсивности украинизаторских усилий в различные периоды советской эпохи довольно точно можно определить, настолько наша власть того или иного периода приближалась к тому, чтобы на самом деле быть нашей. Вспомним волны украинизации,– сравним с «плодами» для нашей страны – и все станет более-менее ясно…

Поэтому, для восполнения недостающих в фадеевском романе сведений – обратимся к другим источникам. Много интересной и актуальной информации содержится, к примеру, в статье Евгения Зарецкого «Языковая доктрина Украины списана у фашистов»[5]. Из этой статьи мы узнаем, что при немцах вопросы языковой и культурной политики на Украине решались в рамках единой доктрины, созданной Георгом Шмидт-Рором, работавшем в секретном социолингвистическом отделении СС и бесследно исчезнувшем в феврале 1945 года. Так как все материалы, связаны с работой этого отделения были уничтожены, то о содержании доктрины можно получить представление из найденных в немецких архивах статей этого «сочинителя доктрин». Для борьбы с Россией Шмидт-Рор предлагал использовать автономизацию общества, культурный отрыв республик СССР от России, насаждение национализма и русофобии… Среди приводимых Зарецким цитат из работы Шмидт-Рора «О необходимости тайного отдела языковой политики», находим такое: «… Союз Советских республик должен быть разложен на свои естественные составляющие - на племена , где это только возможно. Под предлогом права нации на самоопределение необходимо создать этим племенам собственное национальное сознание, которое бы находилось в подчёркнутой оппозиции к русскому. Украинцам необходимо создать свой шрифт , свой словарный запас, сознательно отдаляющий его от русского языка».

Все же содержание упомянутой работы, по мнению Евгения Зарецкого, сводится к следующим основным тезисам:

« - Управление языком - это управление народом. Искусственным введением определённых слов и понятий вполне можно влиять на носителей языка, заставлять их думать и действовать по-другому. Сознательное создание украинского языка создаст соответствующий языку новый народ.

- Расширение сферы распространения определённого языка расширяет и власть народа-носителя этого языка. Можно сократить сферу влияния русских, если заставить украинцев говорить только на украинском.

- Умелая игра на языковых конфликтах в Украине приведёт к «уменьшению национальной энергии» народа.

- Организации, занимающиеся языковой политикой, не должны афишировать свою деятельность, чтоб не вызывать сопротивления со стороны народов…».

Что же касается всевозможных «бытовых подробностей», характеризующих немецкую оккупацию Украины – то довольно любопытные свидетельства находим в публикации дневника профессора Льва Николаева (1898-1954) - выдающегося антрополога и анатома, пережившего фашистскую оккупацию Харькова[6]

Некоторое время спустя после появления в городе немцев, профессор Николаев записывает в своем дневнике:

« 1 ноября 1941 г. Организовалась Городская управа в одном из зданий на Сумской улице. Очень странно было видеть впервые после 1918 года жёлто-голубой петлюровский флаг рядом с немецким флагом . В управе появились украинские националисты, говорящие принципиально только по-украински и делающие вид, что они не понимают русского языка. Откуда они взялись? Ведь это бывшие советские люди».

Тут уместно вспомнить «Белую гвардию» Булгакова – о временах первой германской оккупации Малороссии и о сопутствующей ей первой по счету украинизации этого края. Алексей Турбин, персонаж романа, рассказывает своим собеседникам:

« - Я позавчера спрашиваю эту каналью, доктора Курицького, он, извольте ли видеть, разучился говорить по-русски с ноября прошлого года. Был Курицкий, а стал Курицький... Так вот спрашиваю: как по-украински "кот"? Он отвечает: "Кит". Спрашиваю: "А как кит?" А он остановился, вытаращил глаза и молчит. И теперь не кланяется»[7].

Возвратимся снова к дневникам профессора Николаева. Для начала – еще об «украинской власти»:

«3 ноября 1941 г. А в управе орудуют людишки, которые не способны улучшить положение. Впрочем, они связаны немцами. Вот почему, как мне рассказывали, в управе созываются бесконечные заседания, которые не приводят ни к каким результатам. Люди поговорят и разойдутся. Всё — в руках немцев. А немцы думают только о себе».

Вот еще замечание профессора – о жизни при немцах вообще:

«7 декабря 1941 г. Сейчас, при режиме, созданном немцами, происходит отбор не наиболее умных, не наиболее одарённых или добрых, а наиболее нахальных и беспринципных субъектов. Выживут разные спекулянты и аферисты».

А вот – и о тогдашней официальной печати:

«9 декабря 1941 г. Сегодня видел первый номер газетки «Нова Україна». Слева на первой странице красуется трезубец. Редактор — Пётр Сагайдачный. В газете пишут украинские националисты, прославляют немцев и хают не только большевиков, но и всё русское. У украинских националистов — радужные надежды на создание самостоятельной Украины. Идиоты! Они не понимают, что немцы пришли сюда не для создания независимой Украины, а для того, чтобы покорить эту страну. И превратить её в провинцию Германии».

А вот еще такое:

«5 февраля 1942 г. Председатель общества «Просвіта» профессор В. В. Дубровский предложил мне прочесть публичную лекцию на тему: «Антропологические особенности украинского народа». Я предложил прочесть лекцию на иную тему, более актуальную, а именно: «Голод и вызванные им изменения организма». Однако Дубровский замахал руками и сказал мне, что на эту тему читать нельзя. Значит, вопреки очевидности, немцы хотят скрыть, что они принесли нам голод и что много людей умирают от истощения».

А вот еще – весьма узнаваемое:

«29 августа 1942 г. Немцы арестовали обер-бургомистра, профессора Крамаренко и ряд районных бургомистров. Говорят, что причина арестов — крупные взятки, которые брали все эти чиновники. Украинские националисты, выдвинутые на видные посты, оказались взяточниками и воришками».

Теперь – об украинских «героях»:

«2 сентября 1942 г. В газете «Нова Україна» напечатана статья, в которой восхваляется украинский писатель Хвилевой за то, что в довоенное время, числясь коммунистом, он печатал рассказы, в которых исподтишка ругал и дискредитировал советскую власть. И вот это двурушничество рассматривается как доблесть».

А вот еще – любопытное – по поводу того, за чей счет осуществлялись все эти «перемены»:

«24 октября 1942 г. Годовщина прихода немцев. Казённые восторги в газете. Заставили вывесить флаги. Вчера дворник приходил к нам за простынями для флагов».

Или такое – о месте украинцев в «международном разделении труда»:

«6 ноября 1942 г. Эта массовая проституция украинских женщин отнюдь не объясняется голодом. Эти женщины не голодали. Они продались из-за духов и драгоценных подарков».

Теперь – снова об «антропологических изысканиях» и об общем направлении развития исторической науки при оккупантах:

«16 декабря 1942 г. Я был вызван в немецкую комендатуру к некоему доктору Рейхелю. Этот «доктор наук» потребовал, чтобы я передал ему 32 черепа, происходящие из Старого Салтова. Доказано, что эти черепа принадлежали хазарам, жившим в VIII—IX вв. нашей эры. Выяснилось, что он решил описать эти черепа заново и доказать, что они принадлежали готам, т. е. германской народности. Отсюда следует вывод, что предки современных немцев жили на Украине уже много веков тому назад, вследствие чего эта страна исторически принадлежит немцам и должна быть превращена в их колонию. . Вот хороший пример того, как немцы фальсифицируют науку с политическими целями».

А теперь – о некоторых итогах той оккупации для Украины:

«22 июня 1943 г. Вторая годовщина войны. Казённые восторги в газете «Нова Україна»! А чему радоваться украинским националистам? Немцы расчленили Украину, отдали Одессу румынам, а сами превратили остаток Украины в немецкую провинцию с гаулейтером Кохом во главе. Как мы далеки от самостийной Украины, о которой мечтали эти господа».

Для тех, кто по всем этим цитатам еще не вполне узнал приметы нынешней украинской жизни – процитирую еще такое, уже из «Молодой гвардии»: «А эти тачки, - памятны они будут народу на многие годы! Это тачки не того фасона, чтобы возить глину, на одном колесе, а тачки для разной клади, на двух высоких колесах, - их толкают перед собой, взявшись руками за поперечину. Тысячи, тысячи людей прошли с ними сквозь весь Донбасс, из конца в конец, и в зной и пыль, и в дождь и грязь, и в мороз и в снег…»[8]. Оказывается, многострадальные наши «кравчучки», считающиеся своего рода «символом» нынешней «нэзалэжности» - бытовая примета не только нашего времени, а являются всякий раз, как приходят к нам оккупанты…

Ну а теперь, от «бытовых подробностей» - пора, пожалуй, переходить и к «плодам».

 

 

Вот заявлял Гитлер, в самом начале той войны, о своих намерениях (на заседании с руководителями Рейха, посвященном политике на территории СССР (16 июля 1941-го года)): «Вообще очень важно поудобней разделить этот огромный пирог, для того чтобы:

- во-первых, им овладеть,

- во-вторых, им руководить,

- в-третьих, его эксплуатировать»[9].

И затем безуспешно пытался всего этого добиться силой оружия.

Теперь же, на Украине, нынешние его последователи, посредством «бесконтактной оккупации», достигли всех этих целей.

Высказывал Гитлер, в одном из своих разговоров (11 апреля 1942-го года), и следующее свое замечание: «Если русские, украинцы, киргизы и другие будут уметь читать и писать, это может нам только повредить»[10]. «Необходимо поддерживать низкий образовательный уровень украинцев. Следовательно, надо применять соответствующую школьную политику. Трехклассные школы уже дают слишком высокое образование...» - вторил ему рейхскомиссар Украины Кох на собрании нацистских чиновников в Ровно (28 августа 1942 года)[11].

Если же мы обратим взор на нынешнее украинское образование, - когда школьники ходят в школу целых двенадцать лет, но не учатся в ней читать и писать на русском языке, на котором большинство из них думает и говорит, - то обнаружим в таком «образовании» полное воплощение планов Гитлера. Направленность этого «образования» становится еще очевиднее, если учесть, что русский язык появился на нашей земле, - в центре которой стоит Киев, «мать городов русских», - гораздо раньше появления самой Москвы, - чьей якобы «коварной экспансии» приписывают украинизаторы распространение у нас русского языка.

Вот озаботился упоминавшийся уже Эрих Кох, в соответствии со своей занимаемой должностью - рейсхкомисара Украины, - состоянием нашей демографии: «… Надо сделать все, - заявил он на все том же собрании нацистских чиновников в Ровно (28 августа 1942 года), - чтобы снизить высокий демографический рост на этих территориях»[12].

Все намеченное Кохом сегодня с успехом выполнено. С использованием «прогрессивных» средств.

И это притом, что, казалось бы, в наши дни, чуть ли не все внимание наших граждан поглощено всем тем, что связано с «воспроизводством». Казалось бы, вся «нация», от мала и до велика, до такой степени увлечена всевозможными «свершениями» в этой сфере, что оставила ради этого все остальные свои занятия во всех других областях – в хозяйственной, в научной, в культурной… И все это, – начиная почти со школьной скамьи, - а теперь уже и под водительством школьных программ… И именно этому, напрямую или завуалировано (кому как по вкусу) посвящено огромное число передач нашего телевидения – решительно отодвинув доступ на «голубой экран» всех других тем…

А результаты плачевные… Именно такие, как хотел Кох.

Учитывая же потери населения Украины – в годы войны (по разным источникам – 5-8 млн.) и сейчас (более 7 млн.), – можно делать вывод и о сопоставимости «демографических результатов». Но зато, какая теперь достигается заодно экономия снарядов и бомб!

Кох еще вносил, по данному вопросу, следующее «рацпредложение»: «Надо остановить биологическую силу Украины обилием табака и водки». (В беседе с немецкими журналистами в Ровно (21 июня 1943 года))[13].

И в этом теперь преуспели. Можем рапортовать. По данным Всемирной организации охраны здоровья Украина уверенно лидирует в мире по показателю детского и подросткового алкоголизма, с большим отрывом опережая прочие страны.

Угоняли немецкие оккупанты нашу молодежь на работу в Германию – чему посвящено немало страниц романа Фадеева. Молодые люди всячески старались от этого увильнуть… Теперь же дело поставлено так, что нынешние украинские рабы сами разбегаются с Украины, причем – во все стороны… Люди с высшим образованием мечтают сегодня найти неквалифицированную работу в Европе. И готовы там, на чужбине, долгие годы жить, где придется. Жены ради этого оставляют мужей, мужья – жен; матери бросают без присмотра своих детей, а дети тратят заработанное их матерями на то, на что им посоветуют телевизор и интернет…

Профессор Николаев в своих дневниках много пишет о том, что во время войны оккупанты всячески поощряли наших женщин к занятию проституцией – наверное, видя в этом их единственное предназначение. Нынче же украинские женщины – в «международном разделении труда» - прочно «застолбили» за собой эту роль…

Ко всему этому добавилась и новая «отрасль» - вернее, давно забытая старая, возвращающая нас к временам «недипломатических» к нам «визитов» визитеров из Крымского ханства, - «торговля людьми»…

«Только чтобы никому в голову не взбрело рассказывать по радио покоренным народам об их истории; музыка, музыка, ничего, кроме музыки», - предостерегал своих соратников Гитлер (11 апреля 1942 года))[14]. А если, вместо предлагаемого Гитлером молчания о нашей истории (ведь обязательно забеспокоимся и станем искать: куда, мол, подевалась наша история?), - поступить еще «дальновиднее» - и, в дополнение к непременной музыке, денно и нощно барабанить населению по мозгам, вбивая туда историю лживую, выгодную оккупантам – так это для оккупантов еще лучше!

И тут «переплюнули» Гитлера!

Для оккупантов, после всего достигнутого, очень важно добиться необратимости завоеваний – а для этого им нужна максимальная разделенность порабощенного народа, непрерывные склоки между представителями отчужденных частей прежде единого целого, всеобщая – на духовном уровне – «атомизация» населения, когда каждый – лишь «за себя»…

«Следует избегать создания единых церквей на более-менее обширных русских землях. В наших же интересах, чтобы в каждой деревне была своя собственная секта, со своими представлениями о Боге. Даже если таким образом жители отдельных деревень станут, подобно неграм или индейцам, приверженцами магических культов, мы это можем только приветствовать, поскольку тем самым разъединяющие тенденции в русском пространстве еще более усилятся», - ораторствовал Гитлер (11 апреля 1942 года))[15]. Тем самым он представал как достойный продолжатель традиционных австрийско-немецких усилий, начатых еще Варфоломеем Копитаром, филологом-славистом и дворцовым библиотекарем в Вене, который, по словам историка Николая Ульянова, «…еще в 40-х годах XIX века работал над планом мирной агрессии в отношении России. Он ставил задачей, чтобы каждая деревня там писала по-своему»[16].

И многое из намеченного – теперь достигнуто. Прежний национальный наш монолит – когда-то незыблемый и несокрушимый – теперь раздроблен на разные «народы», которым предписывается пользоваться разными языками; мы теперь, к тому же, – граждане разных, враждующих друг с другом государств; и, вдобавок,- члены множества партий; и, кроме того, - «верующие» бесчисленных сект, завезенных к нам извне или отпавших от православия; и – на худой конец - фанатические приверженцы разных футбольных команд, всегда готовые к тому, чтобы бесстрашно драться в многотысячных кровавых побоищах с главными своими врагами - болельщиками других футбольных команд…

Особенностью нынешней оккупации является то, что она осуществляется под видом построения на нашей земле «независимого украинского государства».

С оккупантами – вроде бы все ясно… Но как же быть с той злокачественной самостийнической прослойкой в нашем народе, которая прежде сотрудничала всегда с оккупантами, - хотя все эти «национально-свидомые» деятели не могли не знать, как оккупанты относятся к их народу. Они и сегодня исправно выполняют традиционную для них предательскую роль, маскируя поддельной своей «дэржавнистью» полное воплощение новыми оккупантами тех самых планов Гитлера, насчет «овладеть.., руководить.. и эксплуатировать»…

Будучи, по своему рождению, частью великого русского народа, они избрали себе удел, который довольно точно иллюстрируется небольшим эпизодом времен Великой отечественной войны, рассказ о котором промелькнул в показанном недавно по телевидению фильме, посвященном одной из трагических страниц той войны. В фильме повествовалось о том, как, в начале войны, под Уманью, попали в окружение остатки двух советских армий. Пленные красноармейцы содержались затем в концлагере под открытым небом - в глиняном, десятиметровой глубины, карьере кирпичного завода – длина которого составляла около километра, а ширина - триста метров. Одновременно в этом концлагере, известном как «Уманская яма», находилось около 50 тысяч человек, а за все время там побывали, по разным оценкам, от 75 до 100 тысяч военнопленных. Каждые сутки, от голода, ран и болезней в лагере погибало около 100 человек.

И в этом фильме, в числе прочего, мельком рассказали о том, что после посещения Умани Гитлером (27-28 августа 1941-го года), администрации концлагеря был отдан приказ отпустить из концлагеря украинцев, для дальнейшего их использования на предприятиях Германии, чтобы восполнить зияющую убыль немецких рабочих, ушедших на восточный фронт. Для этого нужно было определить, кто из заключенных – «украинцы». Вот тут-то оккупантам и понадобились «национально-свидомые». Чтобы желающие выбраться из лагеря «неукраинцы» не могли выдать себя за «украинцев», всем предлагался «экзамен по украинскому языку». «Экзаменаторы» из числа «национально-свидомых» предлагали тем, кто желал получить право на жизнь, произнести украинские слова «кукурудза» (кукуруза) и «прызьба»[17]. Естественно, что те, кто не являлись «украинцами» в требуемой «экзаменаторами» чистоте – произнести эти слова без искажения не умели…

И в этом – по большому счету – все назначение и украинской государственности в целом, и ее «языковой политики»…

 

 

 

1. Цитируется по изданию: А.Фадеев, «Молодая гвардия», Луганск: Промпечать, 2007, (переиздание первой редакции романа, вышедшей в 1946-м году), с.305-306.
2. Там же, с. 306
3. Там же, с. 307.
4. Там же, с.311.
5. http://www.dazzle.ru/antifascism/ezyducuf.shtml
6. http://magazines.russ.ru/sp/2010/12/ni8.html
7. Булгаков М.А. Избр. произв.: В 2 т. Т.1 – К.: Дніпро, 1989, с.57.
8. А. Фадеев. Указ. соч., с.311.
9. Цит. по книге «Документы изобличают», Киев-2005, с.74.
10. Там же, с.76.
11. Там же, с.76.
12. Там же, с.76.
13. Там же, с.77.
14. http://pobeda.oper.ru/news/read.php?t=1051610575
15. Там же.
16. Н.И.Ульянов, Происхождение украинского сепаратизма, М, «Индрик», 1996 г., с.241.
17. http://pobeda.oper.ru/news/read.php?t=1051610575
17. Там же.
17. Н.И.Ульянов, Происхождение украинского сепаратизма, М, «Индрик», 1996 г., с.241. «Прызьба» (укр.) - невысокое земляная «ступенька», окружавшая извне традиционную украинскую хату, служившая для утепления хаты, для сушки разных сельхозпродуктов, а также - местом отдыха хозяев