Вадим Черный: Побоище 2 мая: как это было

Поразительно, что спустя четыре месяца после инцидента 2 мая, меня еще продолжают донимать расспросами. Предлагаю уже закончить эту тему. Было так:

в ту пятницу Обама и Меркель встречались в Вашингтоне. Единственным предметом обсуждения была ситуация в Украине.

Со времен Югославии, основным показателем дееспособности государства является его способность поддерживать безопасность на своей территории. Именно в силу неспособности контролировать военную ситуацию, Югославия была признана развалившейся страной и прекращена.

Поэтому украинцам подсказали к моменту встречи в Вашингтоне продемонстрировать дееспособность правительства. В результате, было начато украинское наступление на востоке. Решили показать, что и юг правительство тоже контролирует, поскольку там были отмечены беспорядки. Но войны на юге не было, поэтому собрались подавить беспорядки.

Мероприятие в Одессе планировалось минимальным. Вначале лидеров Куликова поля уговаривали перебраться подальше от глаз иностранных журналистов на 411-ю батарею. Часть активистов согласилась, и получила за это около 30,000 долларов от фактического руководителя города. Обладминистрация предоставила палатки и подвела электричество на новое место.

Остается неизвестным, отказалась ли от аналогичного предложения "Одесская дружина" или ее намеренно оставили для оплаченных провокаций. 

Решение о провокации было принято в пятницу. Для его реализации в Одессу прибыл Парубий, а Луцюк спустил команду руководителям милицейских подразделений не только не вмешиваться, но и не выпускать на улицу оперативный состав для скрытого документирования.

Помимо большого количества футбольных фанов, которые к тому моменту были настроены проукраински, в Одессу привезли несколько автобусов активистов из трех или четырех городов. Приехали также люди Корчинского. Гурвиц их приезд не оплачивал и не заказывал, хотя во время избирательной кампании было полезно говорить иное.

По-видимому, нападение "Одесской дружины" под руководством Долженкова было подготовлено, так как оно стало ключевым моментом провокации. Сам Долженков тесно связан с милицией: как отцом-генералом, так и бывшей работой, откуда он был уволен за очень мерзкое преступление. В "дружине" до этого произошел раскол, в ходе которого другой ее лидер, партнер Маркова-среднего, отказался выводить активистов для провокации.

Развитие событий казалось вполне предсказуемым: небольшие силы антимайдана нападают на мирную колонну про-украинских фанов, те бьют антимайданцев и "народным гневом" ломают их лагерь на Куликовом поле. Что и требовалось показать правительству. С самого начала ситуация накалилась вне прогнозов, когда с обеих сторон пустили в ход огнестрельное оружие. Подростки из числа радикал-патриотов, проведшие зиму на майдане, отличались не предполагавшейся жестокостью, избивая отдельных антимайданцев, в том числе лежащих. Тем не менее, милиция не прекратила драку, хотя сил было более чем достаточно: небольшой отряд вооруженного Беркута мог легко разогнать толпу. Вопреки командам Луцюка, направленным на усиление побоища, начальник горУВД подтвердил милиционерам приказ стараться разделять дерущиеся стороны. Зам. облУВД по общественной безопасности Фучеджи действовал, в рамках приказов Луцюка, максимально эффективно, стремясь снизить насилие. До начала драки он общался и с Долженковым, и с майдановцами, уговаривая их оставаться в каких-то рамках.

Сценарий разгрома Куликова поля остался прежним. Когда драка в центре Одессы затихла, лидеры майдана стали гнать своих активистов к палаточному городку антимайдана. Присутствовавшее там руководство обладминистрации придавало драке официальный статус, поощряя активистов.

Задача ставилась ограниченная: палатки сжечь, антимайданцев умеренно побить.

Антимайданцев в здание загонял их лидер Албу, но они и сами искали там безопасности от многократно превосходящих сил майдана. Обе стороны стреляли друг в друга и бросали коктейли Молотова. Они так привыкли это делать, что не рассматривали возможность поджечь здание, в котором была масса легковоспламеняющихся предметов, включая легкие конструкции, бензин и пластиковую обшивку.

Когда антимайданцы пытались покинуть здание, толпа нападающих, в целом, не знала, что с ними делать. Лишь немногие активисты добивали спасавшихся. В основном, это были уже не одесские подростки с майдана, а привезенные автобусами активисты, которых под прикрытием милиции еще до окончания инцидента вывезли из Одессы. Спасательная операция с использованием конструкций сцены была организована не майданом, а спортсменами Геннадия Куликова.

Милицию уже пытались использовать для остановки побоища, но делали это неэффективно: привозимых с футбольного стадиона милиционеров выпускали в толпу группами около пяти человек, и они сразу сбегали. Хорошо показала себя служба наружного наблюдения УБОПа, выведенная вопреки запрету Луцюка. СБУ действовало беспрепятственно: в разгар конфликта, "Альфа" задержала в здании Дома профсоюзов лидера антимайдана.

Таким образом, идея разгона антимайдана была вполне здравой, но ее планирование было недостаточным, а оперативная реализация вышла из-под контроля. События, безусловно, выглядели ужасно, однако нельзя отрицать, что именно непредвиденный ужас этих событий подавил сепаратистское движение в Одессе на несколько месяцев, обеспечив в городе относительное спокойствие.