Истории от Олеся Бузины: Летописец Руины

Тридцать трудных лет. Период с 1657 по 1687 год получил в украинской истории название «Руина». Страна распалась только потому, что наши предки не умели договариваться друг с другом.

В бумагах гетмана Мазепы хранилось стихотворение, из которого стали широко известными две строчки: «През незгоду вси пропали, сами себе звоевали»… Некоторые исследователи считают, что его автором был сам Мазепа. Другие утверждают, что он просто переписал для памяти слова какого-то анонимного слагателя виршей. Как бы то ни было, гетман, по уверению Василия Кочубея, читал этот стих старшине на закрытых совещаниях в Батурине, пытаясь настроить свой ближний круг на единомыслие.

Знаменитое стихотворение описывало ту эпоху в истории Украины, которую впоследствии назвали Руиной:

Всі покою щиро прагнуть,

А не в єден гуж тягнуть;

Той направо, той наліво.

А ви браття: то-то диво!

Не маш любви, не маш згоди;

От Жовтої взявши Води

През незгоду всі пропали

Самі себе звоєвали!..

Жалься, Боже, України,

Що не вкупі маєт сини!

Єден живет із погани,

Кличет: «Сюди отамани!

Ідім матки ратувати,

Не даймо єй погибати».

Другий ляхам за грош служить,

По Вкраїні і той тужит…

Третій Москві юж голдуєт

І єй вірне услугуєт.

Той на матку нарікаєт

І недолю проклинаєт:

«Ліпше було не родити,

нежли в таких бідах жити!»

Автор стиха предлагал полагаться на оружие — на саблю, через которую, по его мнению, приходит право на вольность. Проблема была только в том, что вокруг Украины находились куда более сильные в военном отношении государства — Турция, Польша и Россия. Каждое из них претендовало на степную страну. Поэтому казаки, понимая ограниченность своих сил, и тащили поочередно их себе на помощь. Получался замкнутый круг — куда ни кинься, на кого ни положись, а везде — или погибель, или потеря свободы.

Но если отбросить эти геополитические сложности, больше всего вредили запорожцам не соседи, а их собственные раздоры. На Украину собирались люди своевольные, гулящие, ценившие свое собственное мнение и ни в грош не ставившие чужое. Польский шляхтич, лишенный прав за убийство или грабеж, бежал на Сечь и становился казаком. Татарин, не ужившийся с ханом, расставался с привычной жизнью в Крыму и бросался искать счастья в буйной казачьей республике. Московит, которому надоела служба царская, присоединялся к их компании. Еврей, решившись раздобыть начальный капитал для своих дальнейших торговых операций, тоже отправлялся на Запорожье, чтобы присоединиться к пиратскому походу или набегу. И, конечно же, русины — православные крестьяне, которым грозило закрепощение и работа в поле на пана.

Имена казачьей старшины говорят лучше всего о происхождении их обладателей. Из сподвижников Хмельницкого полковник Джеджалий был татарином, а Кречовский — поляком. И это не исключение. Достаточно взглянуть на перечень известных старшинских родов. Кочубеи — турки. Герцики, Марковичи и Перекресты — крещеные евреи. Драгомировы — сербы. Привычка менять прежнюю фамилию кличкой при вступлении на Сечь затрудняет установление корней многих казаков. Но то и дело из-под боевых «псевдонимов» выскакивают прежние генеалогические связи. Фамилия Литвин свидетельствует, что предки ее носителей пришли из Великого Княжества Литовского и были, скорее всего, белорусами, а распространение среди нынешних украинцев Москалей и Москаленков даже не нуждается в комментариях.

Полная опасностей жизнь на пограничье заставляла людей скрывать и мысли, и прошлое. Поэтому так трудно добиться на Украине правды. Даже имя самого известного историка эпохи Руины скрыто под псевдонимом. Историки знают его как Самовидца. Кем он был? Казаком? Шляхтичем? Представителем духовного сословия? Доподлинно неизвестно. Можно только предположить, судя по его информированности и грамотности, что Самовидец служил в гетманской канцелярии. Постоянно имея дело со служебными бумагами и новостями, он втайне от всех вел летопись. Время было бурное. Событий хватало, как и сегодня. Так одна из самых страшных эпох в истории Украины — Руина — породила одну из самых интересных казачьих хроник — «Летопись Самовидца». В отличие от парадных, «правильных» трудов современных историков, люди в ней ведут себя, как живые.

Вот как объясняет Самовидец причины Руины. В 1657 году умер гетман Богдан Хмельницкий. Казаки, собравшись в Чигирине на раду, хотели поставить новым гетманом его сына — Юрия. Но так как тот был мал по возрасту, согласились с мнением генерального писаря Выговского, предложившего себя во «временно исполняющего обязанности гетмана». Выговский брал на время походов войсковую печать у Юрася и подписывался под бумагами «на той час гетман Войска запорожского». По словам Самовидца, «Выговский почал промишляти о козаках: першая, жеби тих, которих был розумил незичливых соби, вытратити, другая, жеби оторватися от царского величества, учинити угоду з королем польским».

Иными словами, временно исполняющий обязанности гетмана начал кадровую чистку, убирая всех, кто относился к нему недоброжелательно, и поменял внешнеполитический курс — из подданства московского решил передать Украину в польское.

Наверное, у Выговского были для этого свои аргументы. До Переяславской Рады, которую по нынешним меркам можно считать «референдумом», именно в составе Польши Украина и пребывала. Ему хотелось вернуться «в Европу». А что Выговский ни с кем не советовался, тоже можно объяснить. Он был самым образованным человеком среди казачьей старшины — бывшим адвокатом. А его оппоненты были, как говорится, «от плуга». Вот он и не стал выставлять сложный вопрос на дебаты.

Но среди казаков сразу же возникла оппозиция новому курсу. Ее возглавил полтавский полковник Пушкарь. Видя, что Выговский забрал у младшего Хмельницкого бунчук и булаву, пишет Самовидец, а также начал нанимать драгун и польские хоругви и что без всяких выборов стал подписываться гетманом Войска Запорожского, Пушкарь восстал. Полки Нежинский и Стародубский, посланные на его усмирение, не стали воевать со своими и вернулись назад. А наемные польские хоругви, с помощью которых Выговский еще раз попытался овладеть Полтавой, полковник Пушкарь разбил. Одновременно он написал в Москву, что Выговский «сам соби гетманство привлащает», и попросил царские войска.

Москва отправила на Украину боярина Богдана Хитрово. Как ни странно, Выговский очень быстро нашел с ним общий язык — как утверждает тот же Самовидец, с помощью лести и подарков, и убедил, что ни в какую Польшу он идти не собирается. В Переяславе состоялась еще одна рада — куда менее известная, чем та, что произошла в 1654 году. На нее собрались только «полковники з сотниками опричь черни». Выговскому, с согласия московского вельможи, утвердили гетманство. Пушкарь пытался сорвать эту раду и рванул в поход на Переслав. Но боярин Хитрово приехал к нему и «особливии подарунки от царского величества отдал».

Иными словами, Москва искала компромисс между ка­зачьей старшиной и пыталась помирить ее между собой. Но та отличалась такой бескомпромиссностью в борьбе за власть, что умиротворить ее было просто невозможно. Полковник Пушкарь и бывший писарь Выговский ненавидели друг друга больше, чем любых внешних врагов. Взяв подарки, полтавский полковник вернулся домой и «не захотил бути послушним гетману Выговскому и запорожцов, отлучивши от гетмана Выговского, до себе привернул».

Обычно перипетии этой первой склоки за булаву тщательно обходят. Выговский считается сторонником прозападного курса. Пушкарь — промосковского. В зависимости от перемены политической ситуации, то одного, то другого из них историки объявляли «настоящим патриотом Украины».

Но обратите внимание на характерную деталь, заботливо сохраненную Самовидцем. Выговского утверждает гетманом Москва, Пушкарю та же Москва дает подарки, чтобы он согласился с таким выбором Кремля. Тот берет «отступное» и все равно пытается поднять против нового гетмана запорожцев, настаивая на «недемократичности» избрания. Мол, почему от выборов была отстранена Сечь? Почему дело решили только полковники и сотники кулуарно? Завязывается ситуация, которая впоследствии приведет к трагедии Черной Рады, на которой именно запорожцы силой протолкнут к власти своего кандидата Ивана Брюховецкого.

А люди ведь все при оружии! Люди убеждены, что «през шаблю мають права», как будет сказано в том стихе, что процитирует старшине через полвека Мазепа, молодость которого как раз и пришлась на Руину. Пушкарь не хочет уступать. И Выговский не желает сдаваться. Каждый из них упрям. Договориться между собой не могут. Боярин Хитрово уехал в Москву по своим московским делам. Выговский чувствует себя неустойчиво. И тогда он находит то, что кажется ему «выходом» — посылает за подмогой к крымскому хану против Пушкаря. Посылал же Хмельницкий в Крым, когда собрался восстать против поляков? Правда, Пушкарь — не поляк. Он — «свой». Но Выговского это не смущает.

Весной 1658 года, сразу после Пасхи, татарское войско во главе с Карамбеем поя­вилось возле гетманской столицы Чигирина. Гетман Выговский и предводитель орды съехались верхом в степи на тайный разговор. Самовидец явно был очевидцем этого события. В своих записях он даже отметил, что беседа нового гетмана с татарским военачальником продолжалась около двух часов («годын дви зекгаровых»). Потом мурз и полковников пригласили в шатер Карамбея, где «учинили згоду з ордою».

Только после этого Выговский выступил на территорию Полтавского полка, контролируемого Пушкарем. Задолго до слов «мазепинцы» и «петлюровцы» на страницах украинской летописи впервые появилось слово «пушкаровцы» — для обозначения одной из противоборствующей группировок в гражданской войне XVII века. Кроме татарских войск, гетман вел с собой полки Прилуцкий и Черниговский.

Сначала взяли штурмом Лубны — бывшую столицу князя Вишневецкого. Потом осадили Гадяч. Тут «килька сот тых же пушкаровцев выстинали». Главная битва произошла под Полтавой. Решительный и горячий Пушкарь, не дожидаясь приступа Выговского, вышел из города вместе со своими казаками и запорожцами рано утром на Святую Троицу, ударил на табор осаждавших и «гарматы опановал». Но Выговский вскочил на коня, примчался в татарский лагерь и вместе с ордой выбил атакующих пушкаровцев из лагеря, а потом отрезал их от крепости. Пушкарь погиб в бою. Большинство его сторонников сложили головы. Полтава была взята и разорена. Именно с этого печального момента началась на Украине эпоха Руины.

После победы над Пушкарем гетман Выговский перешел в подданство Польши, заключив с ней во взятом у Пушкаря Гадяче знаменитую унию. Это не принесло ему счастья. Польша помогала вяло. Москва объявила Выговского «изменником». Казаки, недовольные политикой гетмана, подняли восстание. Он бежал в Польшу и там был расстрелян — тоже по обвинению в… измене! Только теперь уже Варшаве, а не Москве.

Дальше события покатились, как снежный ком. Гетманы сменяли друг друга. На правом берегу Днепра сидел кандидат Запада. На левом — Востока. Часто они меняли ориентацию и из провосточных становились прозападными. Или — наоборот. Брюховецкий побыл в подданстве у царя, а потом решил выбрать в качестве ориентира Варшаву. Дорошенко стал турецкоподданным, но, утомившись многолетней борьбой за власть, сдался России и закончил дни московским воеводой.

Свои и чужие армии опустошали Украину от края до края. Да вскоре уже никто и не мог сказать точно, где «свои». Украинская Руина — такая же бессмысленная и беспощадная, как русский бунт, взяла верх над разумом. Так продолжалось ни много ни мало — три десятилетия! С 1657-го по 1687 год. Хотя мне кажется, что огонек Руины до сих пор тлеет в наших сердцах. Не знаю, вразумит ли кого эта статья. Но до сих пор не могу понять, почему Выговскому было проще договориться с Крымским ханством и Польшей, чем с Пушкарем? Какой бес их попутал?

P.S. Автор «Летописи Самовидца» прожил долгую жизнь. Последние записи в его хронике датируются 1702 годом. Его бесхитростное повествование, написанное ломанным, еще не установившимся украинским языком, с примесью большого количества полонизмов, — ключ к пониманию тайны нашей истории.