Полный провал ПВО НАТО

Наш истребитель МиГ-23М пролетел «незамеченным» над европейской территорией 900 километров до самой штаб-квартиры Североатлантического альянса. Это было ответом советской разведки на полет пресловутого Руста, но главное — на акцию ЦРУ, о которой мало кто знает до сих пор.

Как многие, наверное, помнят, 28 мая 1987 года на Красной площади приземлился легкий самолет, пилотируемый Матиасом Рустом. Это был сильнейший удар по престижу страны, ее армии и ПВО. Однако сегодня мало кто знает, что всего пару лет спустя ПВО стран НАТО «пропустила» уже не легкомоторный самолет, а полноценный советский истребитель, долетевший до Бельгии и упавший неподалеку от штаб-квартиры НАТО 4 июля 1989 года.

Официально это было представлено в прессе так. Истребитель МиГ-23М, пилотируемый летчиком 1-го класса полковником Николаем Скуридиным, поднялся в воздух с военного аэродрома 871-го истребительного Померанского Краснознаменного авиаполка. Взлетая в районе Колобжега в Польше, самолет находится в полной боевой готовности, со включенной системой распознавания «свой-чужой», с боекомплектом в 260 выстрелов к бортовой 23-мм пушке. Он мог нести до 2 тонн бомбового груза и несколько ракет средней и малой дальности. Впрочем, как впоследствии оказалось, на нем не было ни дополнительных топливных баков, ни бомб, ни ракет. Но противник об этом знать не мог. Спустя 41 секунду Скуридин якобы фиксирует уменьшение оборотов двигателя и хлопок в левом воздухозаборнике. Как следствие – резкое падение тяги и снижение. Он разворачивает машину в сторону моря, а сам катапультируется. Высланные вдогонку самолету истребители его не находят, и МиГ считается разбившимся. Однако спустя 6 секунд после катапультирования (по данным бортового самописца, найденного позднее на месте аварии) двигатель вновь начал набирать обороты. Самолет пошел вверх, пока не достиг потолка в 12 км. Все работало автоматически, по сигналам бортовой электронной системы. Радары ПВО в Западной Германии с запозданием зафиксировали нарушение воздушной границы самолетом, движущимся на скорости 740 км/ч. Генеральный курс — на Брюссель! В штабах НАТО — переполох! Неизвестно, каковы намерения у советского истребителя, прозванного летчиками за боевую результативность «Плеткой» для «Фантомов». В воздух были подняты два истребителя-перехватчика F-15 Eagle 32-й тактической истребительной эскадрильи ВВС США. Вскоре летчики сообщили диспетчеру, что видят истребитель с советскими опознавательными знаками, без пилота и с сорванным фонарем кабины. Им запретили сбивать «русского», поскольку невозможно было предугадать, куда упадет самолет со столь большой высоты и нет ли на борту ядерного оружия. МиГ продолжал автоматический полет до полной выработки топлива, пролетев в общей сложности около 900 км. После этого двигатель его остановился, и самолет начал плавное снижение. Он приземлился на территории Бельгии на жилое здание фермы в деревеньке Беллегем. В то время в доме находился 19-летний Вим Деларе, который погиб. Впоследствии советское правительство выплатило его семье почти 700 тыс. долларов компенсации.

Было проведено тщательное расследование. При этом не только натовской стороной, но и советской. Наши специалисты были допущены к месту катастрофы, а обломки даже вывезли в СССР. Однако официальная причина ЧП названа так и не была. Обе комиссии установили, что вины летчика в произошедшем нет – да и трудно представить, что в ходе рядового полета ас, налетавший к тому времени более 1700 часов, способен допустить какую-то невероятную ошибку. Маршал авиации Шапошников так прокомментировал это событие: «Случай, по нашим данным, в истории боевой авиации уникальный. По крайней мере, я не припомню, чтобы машина, покинутая пилотом, совершила столь далекий неуправляемый полет». И всё! Натовцы вообще промолчали. А ведь на фоне «пропущенного» самолета Матиаса Руста, легкого «фанерного» Cessna 172B Skyhawk, которого также неоднократно перехватывали советские истребители, инцидент с МиГом выглядит куда серьезнее. Однако его замяли. В чем причина?

Из происходившего вокруг полёта МиГ-23 явственно видно, что и наша, и натовская стороны что-то тщательно скрывали. О том, что именно, можно догадаться, если знать о неудавшейся попытке ЦРУ провести «шпионский контейнер» через всю нашу страну. Вот эта история.

В Центральном архиве ФСБ России хранится так и не законченное уголовное дело, возбужденное по факту попытки проведения крупномасштабной операции по выявлению на всей территории СССР источников радиационного и электромагнитного излучения, свойственного для современных видов оружия. Оно до сих пор имеет, как сформулировали чекисты, «ограничительный гриф доступа». Но с некоторыми материалами мне предоставили возможность ознакомиться.

В этой истории и по сей день немало тайн. Доподлинно известно лишь следующее.Японский коммерсант, владелец компании «Марудзен Азия Транс» в декабре 1985 года, загрузил контейнер керамическими горшками и с помощью транспортных фирм «Транссибириэн Контейнер Компани» («ТКК») и «Сан-Юнион» отправил его в адрес некоего Рамона Грейса Прайса, проживающего в Гамбурге. 16 декабря 1985 года в порту Иокогама контейнер под номером «CTiV-1317221» погрузили на японский корабль «Сибирь-Мару». Он был осмотрен японскими пограничными и таможенными службами, опечатан и отправлен по адресу: ФРГ, 2000, Гамбург, 76, Винтерхудер Вег, 46. До Находки груз был доставлен морем, а оттуда должен был следовать через весь Советский Союз до Ленинграда по железной дороге. В Находке «особый контейнер» уже ждали наши спецслужбы. Правда, их представители точно не знали его номера. Тем не менее «спецгруз» был вычислен по некоторым специфическим признакам. Генерал-майор Рэм Красильников, руководивший тогда операцией по вскрытию этой разведывательной акции, впоследствии вспоминал: "Аккуратно сняв пломбу и открыв двери контейнера, мы увидели стену, сложенную из картонных коробок с декоративными горшками внутри. Ну кто подумает о каком-то подозрительном грузе, увидев эти невинные поделки мастеров-ремесленников? Удалив два ряда горшечной кладки, мы наткнулись на деревянную переборку, скрывавшую содержимое остальной части контейнера. Разобрав ее, мы ахнули. Во всей красе перед нами предстала чудо-лаборатория, занимавшая две трети контейнера".

По заключению специалистов Комитета государственной безопасности, аппаратура представляла собой единый находящийся в рабочем состоянии комплекс, действующий в автоматическом режиме. Поражали уникальные возможности этой техники. Она была способна выявлять источники радиоактивности, регистрировать и накапливать информацию об интенсивности, спектральном составе и суммарной дозе нейтронного и гамма-излучений, фиксировать пройденное расстояние, атмосферное давление, температуру, определять с большой точностью географические координаты, а также производить панорамную фотосъемку по всему маршруту движения контейнера. Отсюда и назначение комплекса - разведка районов с повышенной радиоактивностью, связанных с производством, хранением, транспортировкой ядерных материалов, в том числе ядерного оружия и военных объектов, оснащенных ядерным оружием. Возможности комплекса позволяли установить район и направление перевозок, количество перевозимых ядерных боеприпасов, спектральные характеристики ионизирующего излучения, определяющие характер объектов в данном регионе. Анализ полученной информации, накопленной в двух специально разработанных индивидуального исполнения ЭВМ, позволял выявлять и «привязывать» к географической сетке перевозимые по железной дороге ядерные заряды и боеприпасы, установки, оснащенные ядерным оружием, другие источники радиоактивного излучения. Датчики комплекса идентифицировали находящийся в защищенном контейнере одиночный ядерный заряд, эквивалентный одному килограмму плутония, на расстоянии 10 метров от оси контейнера. Информация записывалась в кодированном виде на компакт-кассеты, емкость которых накапливала данные о 1000 замеров радиоактивных источников. Аккумуляторные батареи обеспечивали бесперебойную работу аппаратуры в течение трех месяцев.

В руках спецслужб оказались технические изделия, которые в принципе могли бы указать на страну - организатора этой разведоперации. Но комплектующие изделия имели маркировку предприятий многих государств - США, Японии, Тайваня, Гонконга. Правда, на наиболее важных блоках стояли клейма американских фирм. Теоретически это не могло быть прямым доказательством причастности к операции именно США.

Но даже тот минимум «открытых» материалов наших спецслужб по «делу контейнера CTiV-1317221», с которыми удалось ознакомиться, наводит на мысль, что сотрудники КГБ имели вполне определенные данные об «авторстве» шпионской акции. Во-первых, по утверждению того же Рэма Красильникова, «первичная информация о готовящейся операции была получена оперативным путем». Это значит, что имелся «источник», близкий к организаторам акции, и он уж, конечно, не мог не быть осведомлен о госпринадлежности «акционеров». Может быть, чекисты в свое время «замолчали» это дело, чтобы не «засветить крота»? Во-вторых, бывший первый заместитель председателя КГБ СССР Ф. Бобков в своей книге «КГБ и власть» упоминает об операции с контейнером как о грандиозном замысле спецслужб США, когда «замечательная и оригинальная идея ученых была поставлена на службу разведке».

То, что советская сторона не подняла шум вокруг этой истории и не предъявила США свой счет, можно объяснить и тем, что в то время политика СССР уже вошла в русло отказа от «резких движений» во внешнеполитических делах. Америка была провозглашена лучшим другом. Обнародование сведений, противоречащих этому тезису, не укладывалось в рамки «нового мышления».

Но вернемся к полету нашего МиГа. Советские разведчики оказались более ловкими: они легко вскрыли систему обороны НАТО в Европе с помощью всего лишь одного «неуправляемого» полёта набитого электроникой истребителя. Безусловно, афишировать это нашей стороне было ни к чему. Так же как и натовской: стоило западным генералам признаться в таком грандиозном проколе, многие из них лишились бы должностей.