Новый закон о трансплантации: новые возможности спасения или обогащения?

  Верховная Рада приняла закон № 2386а-1 о трансплантации анатомических материалов человеку. «За» проголосовали 255 народных депутатов. Закон вступит в силу с 1-го января 2019-го года.

  Законопроект предусматривает, что каждый человек может согласиться или отказаться от посмертного донорства. Свидетельствами его положительного ответа являются письменное заявление, соответствующая отметка в паспорте или водительском удостоверении, а также внесение данных в Единую государственную информационную систему трансплантации. Предполагается, что ее создадут до 1-го октября, а заодно и определят центральный орган исполнительной власти, реализующий государственную политику в сфере предоставления медицинской помощи с применением трансплантации и осуществления деятельности, связанной с ней.

   Из истории трансплантации

  Первая в мире пересадка почки была осуществлена украинским хирургом Юрием Вороным в Харькове 3-го апреля 1933-го года. Вообще, в советское время действовала так называемая «презумпция согласия». Это означало, если при жизни человек не оставил заявления о том, что он против посмертного забора его органов, в случае смерти они изымались, и это позволяло спасать сотни жизней. Трансплантология тогда развивалась весьма серьезно.

  Так продолжалось до 1999-го года, до принятия нового закона о трансплантации. В его основу была положена «презумпция несогласия». То есть теперь, изымать органы после смерти человека можно было только в том случае, если при жизни на это было получено его согласие. В Украине презумпция несогласия практически поставила крест на трупном донорстве в связи с тем, что большая часть населения страны оказалась не готова жертвовать свои органы после смерти.

  Результат такого решения четко иллюстрируют статистические данные по Одессе. В этом году сделана всего одна пересадка почки, в прошлом - четыре, в позапрошлом - 11. Это – от родственных доноров. Трупных – дважды. Одна в 2002-м и одна – в 2011-м году. Не лучше ситуация и по стране в целом. За последние 20 лет в Украине проведено всего восемь трансплантаций сердца при потребности 1000-1500 пересадок в год.

  К слову, в Украине в 2015-м году было всего четыре случая пересадки по трупному донорству. И это притом, что на Международном конгрессе трансплантологов в Риме отмечалось: всего через несколько лет в развитых странах каждая вторая полостная операция будет связана с пересадкой органов.

  По данным Европейской группы по трансплантации крови и костного мозга, в 31 стране Европы работают более 450 трансплантационных центров. В них выполняют порядка 200 трансплантаций на 10 миллионов населения.

  Новый закон, принятый Верховной Радой, делает попытку оживить развитие трансплантологии. Однако, положенная в его основу все та же «презумпция несогласия», а также многочисленные неточности в изложении норм закона ставят под сомнение его итоговую результативность, а также защиту прав граждан, которые в силу тех или иных обстоятельств могут стать потенциальными донорами органов.

   Вопросы, вопросы, вопросы…

  Рассматривая текст данного законопроекта, Главное юридическое управление Верховной Рады в своем заключении обратило внимание на попытку объединить в нем принципы, которые реализуют страны, исповедующие как «презумпцию согласия», так и «презумпцию несогласия», что приводит к путанице и недостаточной конкретизации заложенных норм.

  Так, в США, Канаде, Великобритании, Германии, Нидерландах, Норвегии, Греции действует «презумпция несогласия». Там материал для пересадки из тела умершего человека может быть взят только при условии, что письменное согласие на это он дал при жизни.

  В Испании, Португалии, Бельгии, России, Беларуси действует «презумпция согласия». В случае отсутствия прижизненного возражения донора его органы могут изыматься для трансплантации.

  Законом предусмотрено положение (часть 1 статьи 21), в соответствии с которым, «если иммунологически совместимого с отобранными анатомическими материалами реципиента в Украине не найдено, центральный орган исполнительной власти, реализующий государственную политику в сфере предоставления медицинской помощи с применением трансплантации, предоставляет информацию о таких анатомических материалах учреждениям и организациям других стран, с которыми у Украины заключены соглашения в сфере трансплантации». Однако, нигде в тексте не изложен конкретный механизм «международного обмена анатомическими материалами». Да и орган, который займется осуществлением государственной политики в сфере трансплантации, будет монополистом со всеми вытекающими отсюда опасностями.

  Четкое законодательное урегулирование вопросов соответствующего международного обмена является важным еще и потому, что в мире действует целый ряд структур, занимающихся трансплантацией. Это Евротрансплант (страны Бенилюкса, Германия, Австрия, Словения, Хорватия), Скандиатрансплант (Исландия, Норвегия, Дания, Финляндия, Швеция), Балттрансплант (Эстония, Латвия, Литва), UNOS (США), UKTSSA (Великобритания), ANZCOTR (Австралия и Новая Зеландия).

  Основная их задача – организация и финансирование мероприятий в сфере трансплантации в интересах граждан своих стран, в том числе и поиск органов для проведения трансплантации. У каждой из перечисленных структур есть свои требования, подходы, критерии, и они достаточно различны. Потому для осуществления международного обмена органами для трансплантации, чтобы права наших граждан не были ущемлены, чтобы они попросту не стали более дешевым товаром для изъятия дефицитных и дорогостоящих органов, нужно проверить, отвечают ли зарубежные нормы и правила нормам и правилам украинского законодательства. На этапе подготовки законопроекта ничего этого сделано не было.

  Главное юридическое управление Верховной Рады обратило внимание и на чересчур широкий перечень тех, у кого может быть испрошено разрешение на изъятие органов умершего. Например, в статье 17 предусмотрено, что «при отсутствии прижизненного согласия или несогласия на посмертное донорство анатомические материалы совершеннолетнего дееспособного человека в случае его смерти могут быть взяты для трансплантации или изготовления биоимплантов по письменному согласию супруга, а при отсутствии такового – одного из близких родственников или членов семьи». При этом термин «близкие родственники и члены семьи» изначально был определен безосновательно широко. В него входили: муж, жена, отец, мать, отчим, мачеха, сын, дочь, пасынок, падчерица, родной брат, родная сестра, дед, баба, прадед, прабабка, правнук, правнучка, усыновитель или усыновленный, опекун или попечитель, а также лица, которые проживают вместе, связаны совместным бытом, имеют совместные права и обязанности, хоть и не состоят в браке.

  Создавалось впечатление, что список тех, кто может принять положительное решение по поводу изъятия органов умершего, составлялся таким образом, чтобы обязательного найти того, кто даст положительный ответ. В итоге, все-таки вняв замечаниям юристов, список родственников существенно сократили, оставив только детей, родителей, братьев и сестер.

  Новый закон также ввел должность трансплант-координатора – человека, занимающегося всеми организационными вопросами, связанными с забором органов. Законодатели сочли возможным ограничить уровень профессиональной подготовки трансплант-координаторов бакалаврским в сфере медицины, социальных и поведенческих наук.

  Юристы совершенно справедливо обратили внимание, что трансплант-координатор, учитывая специфику поставленных перед ним задач, обязан иметь более высокий, магистерский уровень подготовки. Да и морально-нравственные качества такого человека должны быть на высоте. В противном случае есть вероятность появления еще одного отряда дельцов от медицины.

  Исходя из всего сказанного, я бы не торопилась с восторженными откликами о новом законе. Чем обернется для Украины его принятие, – благом для страждущих или раздольем для дельцов, покажет самое ближайшее будущее.

  Ирина Величко.