В дореволюционной Одессе депутатов гордумы приводили на заседания под конвоем

В XIX веке занятые своими делами одесские купцы вовсе не желали идти в городскую думу. Причина проста. Тогда эта должность никаких благ и преференций, по сравнению с обычными гражданами, не давала.

Более того, «рулить» Одессой приходилось за свой «кошт», раскошеливаясь на общественное благо: строить больницы, музеи, школы.

Порой доходило и до вовсе невероятных случаев — некоторых отлынивающих от общественных обязанностей гласных (депутатов) приходилось разыскивать при помощи полиции. А найдя, доставлять на рабочие места... под конвоем!

Так, 21 июля 1838 года на заседании гордумы было вынесено прошение военному губернатору и полиции: гласного Протасова, который спрятался от «служебного долга» на своем хуторе, предписали выслать в Одессу в сопровождении полицейских чинов.

А 22 марта 1839 года дума рассматривала «дело» сразу троих депутатов — Костюрина, Косякина и Тихова, которые с момента своего избрания... ни разу не появились на рабочем месте! Только при помощи прокурора и стряпчего, то есть судебного исполнителя, «дезертиров» удалось водворить в зал заседаний.

Интересно, что наиболее богатые купцы — 1-й и 2-й гильдий — считали ниже своего достоинства заседать в думе. «Первостатейные» предприниматели были заняты своим бизнесом и не видели никаких выгод от общественной деятельности. Приходилось отдуваться самому нижнему классу «бизнесменов» — 3-й гильдии, которые и составляли большую часть заседателей гордумы в первой половине XIX в. Но и эти купцы всячески пытались увильнуть от депутатских обязанностей! История гордумы Пальмиры изобилует прошениями купчишек-депутатов, которые объясняли свое отсутствие различными причинами. Так, в течение 1830—1832 годов в гордуму поступило 14 прошений об увольнении с поста депутата!

Чаще всего гласные «косили» от службы из-за болезней: «геморроидальные припадки и нервное расслабление», «головокружение и временные в животе спазмы, при появлении коих никакими делами заниматься невозможно».

Для освидетельствования «болеющих» приходилось даже отряжать специальных докторов! Кроме того, в числе поводов для депутатских «самоотводов» были и совсем экзотические. Так, некий гласный, помимо своей воли избранный в думу, ссылался в прошении на... неграмотность! «Вследствие сего могу оказаться вреден для общественного блага», — честно признался политик.

Однако большинство депутатов-беглецов скрывались от обязанностей на своих хуторах под Одессой. Часто полиция разрабатывала многоходовые комбинации по поимке гласных. Конные полицейские брали хутора в настоящую осаду! А изловив, подвергали горе-депутатов немалым штрафам. Например, с дезертира Василия Косякина было взыскано 100 рублей в пользу Приказа общественного призрения (деньги пошли в управление соцзащиты Одессы).

Источник: «Сегодня».