Первое серийное убийство в Одессе

Вот уже несколько лет на Одесском государственном телевидении выходят передачи художественно-публицистического сериала "Дело было в Одессе", который создан заслуженным журналистом Украины Кимом Каневским. В основе этого сериала - реальные истории из жизни одесской милиции.

Гостем 29-й серии был полковник милиции в отставке, доктор юридических наук, профессор Александр Саинчин, который рассказал о расследовании первого нашумевшего серийного убийства, совершенного в Одессе в 1985 году.

- 23 февраля для каждого человека, носившего военную форму, - это праздничный день, когда планируется короткая рабочая программа. Вот и в этот день 1985 года мы планировали поскорее приступить к празднованию. Но информация о том, что в женском туалете кинотеатра "Зирка" (он находился на улице Чичерина угол Челюскинцев, теперь это Успенская угол Кузнечной) обнаружен труп, отменила все планы.

То, что мы увидели, шокировало: из отхожего места торчала голова, когда попробовали её извлечь, оказалось, что за ней - туловище без рук и без ног.

Я не буду рассказывать, как мы тело в морге отмывали. Нам же надо было привести потерпевшую в респектабельный вид, сделать прическу, открыть глаза и сфотографировать. Без фотографии никак не установишь её личность. А если не установлена личность потерпевшего, то 99 % вероятности, что дело не раскроется. Как искать? Откуда этот человек?

Убивство, как я упоминал, было совершено в феврале 1985 года, а личность потерпевшей удалось установить лишь в конце 1986-го. Оказалось, она была четырежды судимая. Со временем мы выяснили, что преступник искал таких маргинальных личностей в одном и том же месте - на т. н. Сучем рогу (улица Советской армии - Чижикова, ныне Преображенская - Пантелеймоновская).

То, что работает серийный маньяк, стало понятно, когда пять трупов были обернуты в промасленную бумагу. Мы понимали, что убийства совершаются в домашних условиях, что человек приобрел опыт, боится оставить кровь. Понимали, что надрезы сделаны профессионально.

Только по этому делу были задействованы 10 сотрудников, а ведь были и другие дела, никак не связанные с этим. Мы до Казахстана и до Владивостока разъезжали по командировкам, по крупицам собирали информацию.

А когда мы всех подозреваемых отсеяли и стали держать в поле зрения предполагаемого убийцу, то никак не могли его задержать. Ибо преступнику грозила высшая мера наказания, а это значит, что доказательная база должна была быть безупречной. А на тот момент ёё, как таковой, не было. Ведь Вениамин Кузнецов (так звали серийного убийцу) на тот момент имел уже семь судимостей. Одним словом, "профессионал".

Ситуация осложнялась тем, что для того, чтобы взять его с поличным, придётся рисковать чьей-то жизнью. А если мы вмешаемся невовремя, и он доведёт свой преступный замысел до конца, тогда на нашей совести окажется очередная жертва. Так оно и получилось, грешны...

Несколько дней подряд издалека наблюдали за ним. Как-то вечером он отправился на Сучий Рог и бродил там среди таких же маргинальных личностей, как и сам. И буквально через час направился к себе домой под ручку с очередной жертвой. Он с ней поднялся в квартиру. Мы знали расположение его коммуны, у нас даже был готов слепок ключей от дверей. Ждали, ведь должен же раздаться хоть какой-то звук. Но ничего не было слышно. Тогда мы решили выломать дверь и пойти на штурм. Увы, он свою жертву уже убил, расчленил, и на полу в промасленной бумаге были завернуты части тела.

Сам Кузнецов сидел на кровати - в одной руке у него была ножовка, а в другой - голова. Мы сразу рванули, а потом остановились. Мне показалось, что сзади кто-то выстрелил, а это один наш сотрудник не выдержал зрелища и упал без сознания. Я в тот момент почему-то подумал, что убийца может рвануть к открытой балконной двери и броситься с четвертого этажа, поэтому кинулся закрывать дверь. Но он сидел спокойный...

Сразу после того, как мы произвели осмотр, убийца выдвинул условия: с ним работают следователь прокуратуры - Михайлов Николай Петрович и представитель оперативной службы - Саинчин Александр, то есть я. Каждый раз, когда мы приходили к нему, он писал явку с повинной, и нам оставалось эту информацию проверять.

Что в нем поражало? Совершенное несходство предполагаемого образа с реальным. Всегда выдержан, не истеричен, с хорошо поставленной речью, чисто и опрятно одет, побрит, куртуазно курил. И не просто отвечал на вопросы, а развернуто: как он всё планировал, осуществлял, и даже, как он ждал, что за ним придут люди в форме...