Прибытие в Одессу легендарного французского пилота Жильбера

20 (07) октября 1909 года газета «Русское слово» сообщила «прибыл со своим аэростатом пилот Жильбер и стал готовиться к большому полету из Одессы через Черное море в Турцию. Аэростат Жильбера в состоянии держаться в воздухе 26 часов».

Вскоре Эжен Жильбер с тремя частными лицами поднялись в воздух на своем шелковом аэростате. Ветром аэростат был отнесен в пределы Бессарабии. Жильбер пролетел Тирасполь и Бендеры и приблизился к румынской границе, держась в воздухе более десяти часов, в течение которых было пройдено более трехсот верст на высоте до тысячи метров. Аэростат опустился в 11-м часу почти вблизи станции «Чадырлунг». Во время полета было выпущено семь почтовых голубей с депешами, из которых прибыло по назначению шесть.

Напомним, Адриен-Эжен Жильбер (Adrien-Eugene Gilbert) родился 19 июля 1889 года в городе Рьом, департамент Пюи-де-Дом (Riom, Puy de Dome) в центральной Франции. С детства Эжен интересовался техникой, проводя все свободное от учебы время в мастерской «Модерн-Гараж» (Modern-Garage), и научился управлять сначала трициклом, а затем и автомобилем.

В 1901 году 12-летний водитель совершил на своем трицикле значительный по тем временам пробег на расстояние более 100 км, а два года спустя повторил его уже на автомобиле. В 16 лет он получил работу испытателя 8 «Авто-Гараже» (Auto-Garage) города Клермон-Ферран (Clermont-Ferrand). Параллельно, в качестве хобби, Жильбер занялся мотогонками и вскоре стал весьма известным спортсменом. Кроме гонок, он принимал участие в соревнованиях по стрельбе и играл в футбол.

Логичным продолжением спортивно-технической карьеры стал интерес к последнему изобретению того времени — летающим машинам.

В 1908 году Жильбер построил моноплан с двигателем от мотоцикла. Испытания аппарата закончились полным фиаско, но это не остановило энтузиаста. В 1909 году, совместно с другим автогонщиком Луи Бессером (Louis Besseyre), он начинает проектировать второй аэроплан увеличенных размеров со 100-сильным двигателем, но работу закончить не удалось. После гибели Бессера в автокатастрофе (август 1910 года), Эжен поступил в летную школу Луи Блерио. Обучение было чрезвычайно дорогим удовольствием, к тому же курсанты сами оплачивали ремонт разбитых ими аэропланов, поэтому к моменту завершения подготовки финансы Жильбера уже «пели романсы». Тем не менее, 24 сентября 1910 года, после восьми уроков и полутора часов полетного времени, Эжен Жильбер сдал экзамены и стал счастливым обладателем «бреве» Аэроклуба Франции № 240.

5 октября Жильбера призвали на военную службу в качестве рядового 92-го пехотного полка (Regiment d’lnfanterie), расквартированного в Клермон-Ферране. 23 апреля следующего года, закончив «курс молодого бойца», он был переведен в Версаль в полк саперов-воздухоплавателей (Regiment de Sapeurs-Aerostiers).

1 сентября Жильбер стал капралом (Caporal) и вскоре после этого приступил к сдаче экзаменов на диплом военного летчика. Во время полета 24 октября, заходя на посадку в непосредственной близости от железнодорожных путей, он не обратил внимания на подходящий поезд, и легкая «этажерка» была буквально опрокинута воздушной волной. В то время авиаторы еще не осознали необходимость привязных ремней, и летчика выбросило из кабины потерявшего управление самолета…

Травмы оказались серьезными, так что снова Жильбер сумел подняться в воздух лишь 3 марта 1912 года, продолжив зачетные полеты, необходимые для военного «бреве». Серия дальних перелетов была завершена 31 августа, после чего новоиспеченному военному летчику (диплом № 120) присвоили чин сержанта (Sergent) и направили в 1-ю эскадрилью, оснащенную самолетами «Анри Фарман» и приписанную к 1-му армейскому корпусу. Осенью авиачасть приняла участие в военных маневрах, проходивших на севере Франции, и этот эпизод завершил военную службу Жильбера.

Демобилизовавшись в октябре, Эжен получил работу на моторостроительной фирме «Рон» (Societe des Moteurs Le Rhone) в качестве «рекламного» пилота, в обязанности которого входило участие в различных гонках и рекордных полетах на аэропланах «Соммер», «Моран», «Депердюссен» и «Фарман», оснащенных двигателями фирмы. Летом 1913 года после очередных гонок Жильбер был награжден Военной Медалью.

3 августа 1914 года Франция объявила войну Германии и мобилизацию резервистов. Через несколько дней Жильбер стал одним из летчиков эскадрильи MS23, сформированной сразу после начала войны и получившей реквизированные «Парасоли», построенные для Турции. Сначала Эжену присвоили звание капрала, но через полторы-две недели ошибка была исправлена, и он снова получил сержантские нашивки.

10 августа эскадрилья отправилась на фронт. В середине месяца (14-го или 16-го числа) Жильбер едва не стал жертвой «дружественного огня»: во время захода на посадку его самолет обстреляли из винтовок солдаты пехотной части, проходившей маршем по дороге недалеко от аэродрома. К счастью, в то время в курс боевой подготовки еще не входили тренировки в стрельбе по воздушным целям, и авиатор отделался лишь неприятными ощущениями.

Боевыми заданиями летчиков эскадрильи стали вылеты на разведку. 2 октября Жильбер впервые совершил бомбометание, сбросив на врага несколько импровизированных бомб (90-мм снаряды с приваренным оперением), а ровно месяц спустя провел первый воздушный бой. В тот день он вместе с командиром MS23 капитаном де Верньетт де Ламоттом (de Vergnette de Lamotte) отправился на очередную разведку. К тому времени авиаторы уже не поднимались в воздух без оружия: Эжен предпочитал стандартный армейский револьвер, а его наблюдатель — многозарядный полуавтоматический «Маузер» с деревянной кобурой-прикладом 1.

Благополучно выполнив задание, экипаж взял курс на запад. Подлетая к линии фронта, французы заметили одиночный «Фарман» (MF.7 или 11), преследуемый германским «Таубе». Пилот «Фармана» поступил опрометчиво, вылетев на тихоходном самолете в одиночку и без оружия. Обнаружив беспомощность своего противника, немцы были настроены весьма агрессивно. Однако, сосредоточившись на преследовании своей жертвы, они не замечали приближающийся «Моран», пока не стало слишком поздно. Капитан де Ламотт сделал три выстрела, после которых немецкий самолет перешел в крутое пикирование и совершил посадку на первой же подходящей площадке.

18 ноября Жильбер со своим механиком рядовым Огюстом Белем (Auguste Bayle) и еще два экипажа из 23-й эскадрильи в очередном боевом вылете встретили такую же по численности группу из 23-го германского авиаотряда, осуществлявшую бомбардировку французских позиций. Жильбер атаковал одного из «бошей», который немедленно взял курс на восток. На «Парасоле» имелся трехзарядный кавалерийский карабин, а у противника — пулемет, но фактически боевые возможности машин были близки, поскольку немецкий наблюдатель сидел в передней кабине и его сектор обстрела сильно ограничивался элементами конструкции собственного самолета.

В этот вылет Бель взял с собой только три дополнительных обоймы, поэтому ему приходилось очень экономно расходовать боеприпасы. Воздушный бой продолжался около получаса, самолеты, постоянно маневрируя, смещались к востоку. Оба летчика пытались предоставить своим наблюдателям наилучшие условия для ведения огня. Жильберу это удавалось лучше: немецкий пулеметчик сумел выпустить лишь одну прицельную очередь. Однако и французам в тот раз удача не улыбалась, поскольку, расстреляв все патроны, они были вынуждены выйти из боя. После посадки на обшивке «Морана» нашли пару пробоин, однако гораздо больше пострадал стрелок: чтобы точнее вести огонь, Бель сбросил перчатки, в результате получив обморожение рук. Через несколько недель он вернулся в строй и вместе с Жильбером провел еще один воздушный бой (возможно, 17 декабря) с другим германским разведчиком.

Ранним утром 10 января 1915 года сержант Жильбер с наблюдателем лейтенантом де Пюэкредоном (de Puechredon), возвращаясь из разведывательного полета, заметили на западе неизвестный аэроплан. При ближайшем рассмотрении он был опознан ими как «Авиатик». Расстояние до неприятеля было большим, поэтому для сближения потребовалось около получаса, но, поскольку «Моран» подходил с немецкой стороны фронта и к тому же скрывался в лучах восходящего солнца, французы до последнего момента оставались незамеченными.

Когда противников разделяло всего 20 метров, Пюэкредон открыл огонь из карабина. Первая же пуля попала немецкому летчику в шею, вторая — в левую руку! Третий выстрел предназначался наблюдателю, который, вскочив со своего сиденья, сбросил одну из перчаток и поднял винтовку, но так и не успел выстрелить… Раненый пилот попытался пикированием уйти на свою территорию, но четвертая пуля пробила радиатор и до линии фронта немецкому экипажу дотянуть не удалось. Французы приземлились рядом со своей жертвой и оказали первую помощь раненому пилоту. Наблюдателю (а им оказался командир 23-го отряда), пораженному в сердце, помощь уже не требовалась. На следующий день Жильбер сбросил на немецкий аэродром сообщение о судьбе пропавшего экипажа, а позже несколько раз навещал в госпитале своего противника.

Сбитый самолет стал вторым с самого начала войны трофеем, полученным французами в результате воздушного боя. Событие широко освещалось в прессе. 14 января оба авиатора стали Рыцарями Почетного Легиона. Вскоре Жильбер получил новое назначение: его перевели в эскадрилью MS37, а 18 апреля 1915 года Эжен оказался в только что сформированой 49-й эскадрилье. Основной задачей этой части была расчистка воздуха, но не менее часто летчикам приходилось выполнять и полеты на бомбардировку. При этом наблюдатель, как правило, оставался на земле, чтобы в самолет можно было загрузить больше бомб.

Первые недели на новом месте ознаменовались несколькими встречами с самолетами противника. Жильбер открывал огонь из револьвера или карабина, одновременно пытаясь управлять самолетом. Естественно, эффективность его стрельбы была равна нулю. Все изменилось в мае, когда Эжен получил в свое распоряжение пулемет «Гочкисс». В отличие от Ролана Гарро (Roland Garros), он предпочел не возиться с отсекателями на лопастях пропеллера, а установил оружие над верхним крылом. 23 мая француз впервые опробовал установку в деле, но безуспешно: после первой же очереди пулемет намертво заело, так что опять пришлось воспользоваться карабином, прихваченным «на всякий случай». Жильбер продолжал бой до тех пор, пока у него оставались патроны. Получив легкое ранение в руку, он был вынужден прекратить бой. После посадки в «Парасоле» насчитали 26 пробоин. Машину пришлось списать как не подлежащую восстановлению.

Спустя несколько дней после этой неудачи, Эжен поднялся в воздух на «Моране Монококе» - первом самолете такого типа, попавшем на фронт. Изначально аппарат предназначался для Гарро и, возможно, был той самой машиной, на которой этот пилот летал летом 1914 года во время аэрошоу в Австрии. Для воздушного боя новинка подходила гораздо больше, чем «Моран» L, и ее новый владелец преисполнился оптимизма, однако первые встречи с врагом не оправдали ожиданий. 6 июня Жильбер без видимого результата расстрелял по немецкому разведчику весь боекомплект. На следующий день состоялась еще одна попытка: Жильбер, вступив в бой с очередным «германцем», расстрелял одну обойму и начал перезаряжать пулемет. Когда же он снова посмотрел на противника, тот уже с крутым снижением уходил на восток. Догнать его так и не удалось.

11 июня удача, наконец, улыбнулась Эжену: атакованный разведчик, вспыхнув, рухнул на землю. Дело происходило за линией фронта, над немецкой территорией, поэтому в прессе об этой победе не сообщалось, хотя сам летчик был «на 100 %» уверен в успехе. В таких ситуациях заявки пилотов, как правило, выдавали желаемое за действительность, но в данном случае победа действительно имела место: из боевого вылета не вернулся самолет из 48-го германского авиаотряда.

Шесть дней спустя жертвой «Мстителя» (такое имя получил аэроплан Жильбера) стал еще один «немец» из того же отряда. На этот раз события разворачивались над союзными войсками, так что победа была признана официально. Для летчика она стала второй, а для всей французской авиации — десятой. Но не обошлось и без «ложки дегтя». Допустил ли пилот истребителя ошибку, или немецкий наблюдатель оказался лучшим стрелком, чем его коллеги — как бы там ни было, «Моран» получил настолько серьезные повреждения, что больше не использовался.

В предрассветных сумерках 27 июня сержант Жильбер взлетел на «Парасоле» с аэродрома в районе Бельфора (Belfort) для дальнего (не менее 200 км в один конец) бомбардировочного рейда на базу «Цеппелинов» во Фридрихсхафене (Friedrichshafen). Прошло более двух часов полета, когда он вышел на цель и в двух заходах сбросил на эллинги с дирижаблями и другие строения восемь бомб. Внизу начался пожар, что было зримым подтверждением успеха этого рейда. Сделав несколько фотоснимков результатов своих действий, летчик взял курс домой.

Немецкая ПВО противодействия не оказала, но авиатора подвел собственный аэроплан. Из-за длительной вибрации не выдержала пайка в месте соединения бензопровода с баком. Попытки приладить оторвавшуюся трубку на место, закрепив ее подручными материалами, ни к чему не привели. Понимая, что на бензине, оставшемся в расходном бачке, до линии фронта не дотянуть, Жильбер решил совершить посадку на территории нейтральной Швейцарии, рассчитывая быстро устранить неисправность и продолжить полет. Осуществлению хорошей идеи, как всегда, помешала случайность: на пробеге «Парасоль» попал в канаву и скапотировал. Несколько минут спустя пилот уже беседовал с местным полицейским.

Швейцарцы отремонтировали самолет и включили в состав своих ВВС под серийным номером 31, сохранив французские кокарды (так как аппарат числился лишь «задержанным до конца войны»). Летчика же с комфортом поселили в отеле, взяв честное слово, что он не покинет территории страны.

21 августа Жильбер, не оценив по достоинству гостеприимства «нейтралов», написал письмо, в котором официально отказался от данного слова, а затем просто сел на поезд, отправлявшийся в Париж. Однако через несколько дней швейцарское правительство подало протест, и французские власти официально приказали беглецу вернуться обратно. На этот раз его уже без всяких поблажек отправили под арест вместе с остальными интернированными французами, среди которых находился и будущий ас Жорж Мадон (Georges Madon, 41 победа). Со временем охранники стали менее бдительны, и 25 октября Эжен еще раз «ушел, не попрощавшись». На следующий день он был уже в Париже, но вскоре опять получил приказ вернуться…

5 февраля 1916 года в лагере для интернированных отмечался какой-то праздник с присутствием большого числа гражданских лиц. Жильбер с двумя «собратьями по несчастью» переоделись в «цивильную» одежду и спокойно прошли через ворота. Однако третья попытка оказалась самой неудачной: поднялась тревога и беглецов арестовали. Следующим местом содержания Жильбера стала тюрьма, но и оттуда он умудрился бежать. Проникнув через вентиляционную шахту в подвал, узник через окно выбрался на улицу, где его уже ждал автомобиль французского репортера, организовавшего этот побег. Неделю летчика прятали где-то в Швейцарии, а затем 1 июня перевезли через границу. На этот раз власти позволили ему остаться во Франции.

Еще в 1911 году Жильбер повредил барабанную перепонку, а после нескольких месяцев тюремного заключения состояние его здоровья заметно ухудшилось: подъем на высоту причинял сильную боль (судя по всему, летчик страдал от хронического отита), так что дорога на фронт теперь была для него закрыта. В течение последующих двух лет он испытывал новые самолеты, главным образом «Мораны».

17 мая 1918 года в очередном испытательном полете его машина на пикировании развалилась в воздухе. Три дня спустя в Версале состоялись похороны, на которых присутствовали официальные лица и знаменитые авиаторы.

За свою боевую деятельность Эжен Жильбер был награжден Военной Медалью, орденом Почетного Легиона и Военным Крестом с четыремя пальмами и (уже после возвращения из Швейцарии) произведен в су-лейтенанты. На его счету пять «достоверных» побед и четыре «предположительных», хотя сам летник считал, что сбил только четыре самолета.

В настоящее время площадь в городе Бриуд (Brioude), где в начале века жила семья Жильберов, носит имя знаменитого лётчика (Place Eugene Gilbert).